Страницы, выпавшие из книги "Древняя история"

Гай Юлий Цезарь нарушил этот запрет. С ним перешел Рубикон, закаленный в боях и бесконечно преданный ему, 13-ый легион.

Вполне возможно, что прославленный полководец сделал это, потому что узнал от своих осведомителей весьма неприятную новость: Сенат начал обсуждать пакет новых законов, касающихся должностных преступлений…

Гай Юлий Цезарь был сыном своего беспокойного времени, выполнял все его обычаи и традиции. Жил, как и все опытные и умные чиновники: когда нужно было – давал, когда представлялась возможность – брал. И неоднократно… А как же?.. При строительстве дорог, которыми Цезарю приходилось заниматься, и сейчас, через две тысячи лет, дают, и берут. Без этого и тогда невозможно было что-то сделать, и сейчас невозможно… А что касается махинаций на выборах, то пусть хоть одни сенатор расскажет правду, о том, сколько он давал, и от кого получает сейчас… Нарушение договоров?.. Так где это видано, чтобы некоторые договора, в связи с возникшими условиями, не нарушались? А самое неприятное для Цезаря было то, что весь этот пакет несвоевременных законов, предполагал их обратную силу. По нему можно было привлекать к ответственности за действия, совершенные много лет тому назад…

Такие законы могли полностью вычеркнуть Цезаря из борьбы за власть… И это в самое неподходящее время, когда Галлия покорена, ветераны на его стороне, а 13-ый легион готов обнажить мечи в защиту своего полководца. Цезарь начал переговоры о своем возвращении в Рим, о том, как должен происходить положенный ему Триумф… А поскольку прервать работу Сената, по обсуждению новых законов Цезарь был не в силе, он потребовал от него гарантий своей судебной неприкосновенности.

У Сената тоже имелись осведомители, они были в курсе стремлений Цезаря... Вполне возможно, что новый пакет законов был как раз и предназначен для того, чтобы лишить Цезаря всех возможностей пробиться к власти. Сенаторы отказались давать полководцу какие-то обещания о неприкосновенности.

Это был вызов! И Цезарь принял действие Сената, как вызов, как объявление войны. Он привел в состояние боевой готовности свой 13-ый и стал набирать еще два легиона, из преданных ему ветеранов Галльской компании.

Сенат старался действовать на опережение. В спешном порядке он принял пакет законов о должностных преступлениях, с пунктом об их обратном действии, и пригласил известного военачальника Гнея Помпея возглавить вооруженные силы Республики.

Помпей, как и Цезарь, был человеком самолюбивым, целеустремленным и опытным полководцем. Он, как и Цезарь, видел несостоятельность Сената в управлении государством и понимал, что нужна крепкая власть – Диктатура. Но наиболее подходящим для этой должности Помпей считал не Цезаря, а себя.

…Если два древнеримских плебея пытаются выяснить, кто из них при козырях, а кто обсевок, они сходятся в безлюдном месте. Вначале каждый, с презрением, сощурив глаза, смотрит на другого, пытается унизить противника взглядом. Это, как правило, не удается… Никто и не ждет, что удастся, но ритуал следует выполнять… Затем более инициативный плебей, с небрежной угрозой, презрительно оттопырив нижнюю губу, выдает:

– А ты кто такой?!. – Это не вопрос. Это утверждение инициативного, плебея, что его противник даже не обсевок, он вообще никто.

– А ты кто такой?! – Тем же тоном, в той же небрежно угрожающей манере, произносит второй плебей. Он выражает уверенность, что это его противник есть – никто…

Получается классическая ничья. Вообще-то такое допускается и противники могут разойтись… Но если вопрос принципиальный, ничьей быть не может. Выяснение отношений следует продолжить.

– А ты знаешь, что с тобой будет?! – эти слова непременно сопровождаются злым прищуром, хищным оскалом и учащенным дыханием, подтверждающими, что ничего хорошего противника не ожидает…

– А ты знаешь, что будет с тобой?! – Те же, стандартные, прищур и оскал, и дыхание…

Опять ничья. Но она не вызывает растерянности противников. Ни тот, ни другой и не рассчитывали на победу в первом раунде. Эти грозные слова, прищуры и оскалы – просто традиционное вступление к действию. И только после исполнения всех предписываемых ритуальными обычаями слов и движений, наиболее инициативный плебей наносит первый удар. Хотя, не исключается вариант, при котором, первым кулаки пустит в ход менее инициативный. Вероятность – 50 процентов. И только после добросовестной драки, можно с некоторой уверенностью утверждать, кто из них при козырях, а кто обсевок.

Но так примитивно и просто, все происходит, когда выясняют отношения плебеи. А если «кто из них кто?.. », выясняют уверовавшие в свою исключительность благородные патриции?! Тогда все серьезней и в других масштабах. Ни презрительным прищуром глаз, ни традиционным обменом угрозами, ни мордобоем, обойтись невозможно. У гордых и благородных патрициев все гораздо сложней. Тем более, если оба патриция не обсевки, если оба при амбициях и при козырях (при легионах).