Странная история дочери алхимика

– Ну что же, когда мы прибудем домой, придется все ей рассказать. А потом ты останешься на Парк-Террейс так долго, как захочешь, пока мы не подыщем тебе нового места.

– Домой, – задумчиво повторила Кэтрин. – Это отлично звучит – домой.

Она не была окончательно уверена, что принимает слово всерьез.

Это действительно звучит отлично, подумала Мэри. Забавно – впервые она подумала, что особняк на Парк-Террейс мог бы стать домом для них всех. Для Дианы и Беатриче, для Кэтрин и Жюстины, а теперь еще и для Элис. Они могли бы жить вместе, больше не испытывая необходимости зарабатывать на жизнь в бродячем цирке или устраивать представления для праздных зевак. Хотя остальные, возможно, еще не обдумывали такую возможность.

Тем временем на корме пароходика происходил совсем другой разговор.

– Ваши инициалы вышиты на носовом платке, заткнутом за отворот куртки. Трубка виднеется в нагрудном кармане – наружу торчит мундштук, к тому же вы сильно пахнете табаком. Куртка спереди слегка обсыпана табаком, что в сочетании с характерным запахом говорит о том, что вы предпочитаете «Старый виргинский». Как вам известно, я написал монографию о разных видах табачного пепла. Ваш загар характерен для человека, проведшего много лет в тропическом климате, а выправка у вас военная, значит, вы служили в армии. Но узлы на ваших швартовах – однозначно морские, и даже если это дело рук вашего помощника, вы, скорее всего, и обучали его. Значит, вы служили на военном корабле, скорее всего, в Южных морях, а потом решили осесть в Лондоне. Логично предположить, что военный моряк выбрал бы в таком случае речное пароходство. Вы слегка неловко действуете левой рукой, будто она когда-то была травмирована, а на цепочке часов у вас висит вместо брелка пуля – несомненно, пуля, которую извлекли из вашего плеча. У вас красный нос и характерные прожилки для человека, который любит выпить, а на одном колене у вас аккуратная заплатка с подвернутыми внутрь краями. Это работа вашей добродетельной и аккуратной супруги, несомненно, трезвенницы. Женщина с таким характером вряд ли будет рада, когда вы проводите вечера в пабе, и, скорее всего, вам об этом не преминет регулярно сообщать.

– Ну, когда вы вот так все объясняете, кажется, что это просто, – согласился Мадж.

– Конечно, что угодно кажется простым, если объяснить. – По голосу можно было подумать, что Холмс раздражен, но Беатриче ясно видела, что ему просто не до Маджа. Он волновался о Ватсоне.

– Приложи ладонь ко лбу доктора Ватсона, – попросила она Жюстину. – Есть ли жар?

– Есть, и очень сильный. Сильнее, чем я бы ожидала, – ответила Жюстина, державшая голову Ватсона на коленях – нежно, как крохотного птенца в гнездышке. Впрочем, она в принципе так относилась к другим людям: когда у вас столько силы, сколько у Жюстины, все остальные кажутся очень хрупкими.

– Этого я и боялась, – сказала Беатриче. – Мистер Холмс, его сильно лихорадит. Будь у меня с собой лекарства, я бы сбила жар и остановила заражение, но у меня нет ничего. Надеюсь только, что в госпитале найдется все необходимое. Состояние медицины в Лондоне неудовлетворительное, судя по тому, что я видела. От одного из крупнейших городов мира ожидаешь большего.

– Я доставлю вас на место быстро, как только смогу, – обещал Мадж. – Я уже сказал Майку, чтоб раскочегарил котел на полную и только потом поднимался сюда, с вами познакомиться. Он до сих пор поверить не может, что это взаправду вы, сэр. Ну и ночка выдалась! Мы тут оказались потому, что группа джентльменов после шумного праздника захотела прокатиться по реке посмотреть, как они выразились, настоящий ночной Лондон. Они высадились и пустились бродить по трущобам, а вернуться собирались через несколько часов. Думаю, они сейчас дрыхнут в каком-нибудь притоне, накурившись опиума, если только их еще не зарезали в темном переулке. Я уже проклинал свою глупость, что согласился их отвезти. Но не будь всего этого, мы бы с вами не встретились. Жизнь – странная штука, верно же? Если я найду на суденышке клочок бумаги, может, дадите мне автограф, а, мистер Холмс?

Холмс заверил, что непременно даст ему хоть десять автографов, если капитан все-таки доставит их в Челси как можно быстрее.

Мадж пошел проверить паровой котел, и наконец они посидели в тишине: детектив, убийца, великанша, Ядовитая девица и человек, которому, возможно, не судьба была пережить эту ночь.

На носу парохода Мэри, Кэтрин и Элис тоже примолкли. О чем же думали наши героини, пока корабль скользил сквозь ночную тьму вверх по реке?

Диана: – Вот теперь это правда похоже на грошовый ужастик! И кстати, откуда ты знаешь, о чем говорили на корме парохода, если ты сама сидела на носу?

Кэтрин: – Потому что я спрашивала Беатриче, а у нее, в отличие от тебя, превосходная память.