Странная практика

Где-то хлопнула пробка, начался негромкий разговор. Она не обращала на это внимания, пока Ратвен не позвал ее:

– Грета?

Она подняла голову и увидела его с бокалом шампанского: гостеприимный хозяин дома, пусть временно бездомный и лишенный своего имущества. Он снова обрел эту раздражающую вампирскую способность производить впечатление полной непринужденности и абсолютного владения ситуацией… и Грета была несказанно рада снова это наблюдать.

Она встала и приняла у него бокал.

– В честь чего шампанское?

– Отметить, – объяснил он. – В основном то, что мы по-прежнему живы, в той или иной степени. Повторим вслед за Шекспиром: «Ягнятки, мы живем!» Давайте пообщаемся.

Крансвелл сидел по-турецки на полу, в сугробе из оберток и коробок, и возился с новым телефоном Ратвена. На нем и на Грете была одежда, которую Ратвен купил взамен их погубленных вещей, и в целом она невольно признала, что в комнате царит атмосфера рождественского утра: темные джинсы и свитер, надетые на ней, были намного лучше всех ее прежних вещей и сели безупречно.

Ратвен налил еще вина. Она взяла второй бокал и перешла туда, где у окна сидел Варни. Он открыл глаза и, моргая, посмотрел на нее. В лунном свете они оказались не просто металлическими, эти глаза, а переливающимися: она мысленно сравнила их с черным жемчугом, бензиновой пленкой на воде, блеском воронова крыла.

Она протянула ему бокал, и тот взял его – не разрывая визуального контакта. Грета ощутила слабо мерцающие края его чар, всего на мгновение: появились и исчезли.

– …Спасибо вам, – сказал он и, казалось, имел в виду нечто большее, чем «за этот бокал игристого».

– На здоровье, – ответила она, присаживаясь на подлокотник его кресла.

Варни судорожно вздохнул. Чуть дальше Ратвен устроился в уголке длинного бело-золотого дивана, изящно расположившись на подушках, и поднял свой бокал.

– Если не возражаете, – сказал он, требуя всеобщего внимания, – я хотел бы предложить тост.

– За что? – поинтересовался Крансвелл. – Больше никаких безумных монахов, ура?

– За отсутствующих друзей, – мягко проговорил Ратвен. – Грета, вы уже поговорили с Надеждой?

Грета кивнула: она перезвонила Деж и полчаса висела на телефоне, обсуждая планы лечения.

– С Кри-акхом и его людьми все будет хорошо: двое из них еще в приемной, но все выкарабкаются, а Анну уже выписали из больницы.

– Слава богу! – сказал Варни.

Повернувшись к нему, Грета убедилась, что это было сказано искренне. Его лицо все еще было утомленным, но немного иначе. Он казался более… присутствующим в этом мире, решила она. Не таким сторонним наблюдателем.

Грета вспомнила, как он спросил, зачем она занимается своей работой. Вспомнила, как он убирал продукты, как гипнотизировал Хейлторпа, склонялся к ее руке, чтобы чуть прикоснуться губами к коже, вспомнила, как он закинул Ратвена себе на плечо без видимых усилий. Как сказал: «Довлеет дневи забота его». Как произносил ее имя. Никто никогда не произносил ее имени вот так – именно так, как это делал он.

– И, как я понимаю, Фаститокалон находится в самых надежных руках, – продолжил Ратвен. – Итак: за отсутствующих друзей, которых нам сейчас очень не хватает, но которые находятся в безопасности, и за присутствующих здесь, которых я сейчас довольно высоко ценю.

– …За такое я и правда выпью, – сказал Крансвелл и потянулся чокнуться с Ратвеном.

– За друзей, – промолвил Варни, явно смакуя это слово, как непривычный деликатес, и поднял взгляд на Грету.

Она улыбнулась, потрепанная, но необъяснимо счастливая, чокнулась с ним и выпила. В это мгновение больше ничего говорить не надо было.

Зачарованное молчание нарушил Крансвелл. Он зевнул, откинулся на диван и покачал бокал, чтобы полюбоваться тем, как поднимаются сверкающие пузырьки.

– А что вы теперь будете делать, Ратвен? – спросил он. – Я имел в виду, где вы будете жить?

– Как только мою квартиру отчистят, – сказал Варни, – за что мне, видимо, придется заплатить немалую сумму, вы приглашены гостить столько, сколько сочтете нужным.

– Спасибо, – отозвался Ратвен, – я очень ценю это предложение, как и вашу нынешнюю щедрость. – Он обвел рукой элегантно обставленную гостиную. – Но, наверное, я воспользуюсь поводом попутешествовать.

– Что? – вопросила Грета, забывая про свой бокал. – Вы уезжаете? Куда?

– Страховщики будут оформлять свои бумаги много дней, а потом еще много недель разные строители станут делать свое дело, чтобы дом стал хоть отчасти пригодным для обитания, – объяснил он. – И хотя я очень люблю этот несчастный город, несмотря на все его недостатки, думаю, несколько недель я вытерпел бы пребывание в каком-то другом месте. Я уже приобрел тот минимум, который необходим, чтобы поддерживать свое существование, спасибо сэру Фрэнсису за щедрость…

– Не стоит благодарности, – отозвался тот, с сомнением глядя на пакет, полный дорогих средств для ухода за волосами.

– …Так что следующей моей покупкой станет билет на самолет в бизнесс-классе. Или даже четыре, если вы трое не откажетесь ко мне присоединиться.

– Куда? – снова спросила Грета.