Странная разведка: Воспоминания о Секретной службе британского Адмиралтейства

«Уже много лет в морской артиллерии развивалось два различных направления мысли. По первому из них нужно было причинить противнику очень серьезные и тяжелые повреждения, хотя и необязательно многочисленные, например: остановку машин, пробоины или взрывы внутри корпуса ниже ватерлинии, одним словом вывести корабль противника из строя одним мощным ударом. По второй теории следовало обрушить на противника как можно больше огня за самое короткое время. Корабль противника при этом не получал от каждого отдельного удара очень серьезных повреждений, однако всех этих ударов вместе хватило бы, чтобы парализовать его и с уверенностью добиться ожидаемого результата — от такого обстрела корабль был бы полностью разрушен и затонул бы.

С современными орудиями для реализации первой из этих двух идей необходимо было создать мощные бронебойные снаряды с толстыми и прочными стенками, способные пробивать мощную броню (разумеется, вследствие этого сокращался вес взрывчатого вещества, находившегося в них) и с ударными взрывателями замедленного действия, которые срабатывали бы внутри цели. Для реализации второй концепции снаряд не должен был быть особо прочным — хватало минимальной прочности: лишь бы он не разорвался при выстреле. Благодаря тонким стенкам увеличивался внутренний объем, что позволяло снарядить его максимально большим количеством взрывчатки. Взрыватели были настолько чувствительны, что срабатывали от малейшего удара.

Первой из этих концепций воспользовались французы, второй — англичане. В последней войне, мы (русские) выбрали первую, а японцы — вторую».

Нет никаких сомнений, что лорд Фишер был склонен верить, что правильно воспользовался уроками Цусимы, когда выбрал концепцию строительства дредноутов. Он считал, что броненосец из своих многочисленных мощных пушек обрушит на цель град снарядов с большим количеством взрывчатки и с взрывателями мгновенного действия, которые взорвут все ее незащищенные части, превратив ее в простой понтон, броню которого даже не стоит пробивать. Среди экипажа корабля, подвергшегося такому обстрелу, те, кто останется в живых, будут ранены либо настолько деморализованы ураганом пламени и взрывов, что даже если корабль после этого останется на плаву, он больше не сможет быть боевым инструментом.

И эта политика не менялась, когда мы увеличили калибры с 305 до 340, а затем даже до 381 мм. Справедливо, что определенное увеличение калибра полезно для повышения эффективности бронебойного снаряда, но у нас расчет по-прежнему делался на снаряды с большим количеством взрывчатого вещества, использованные японцами в Цусимском сражении для нанесения основного ущерба противнику.

Наша политика могла бы быть вполне разумной, если бы немецкие броненосцы 1914 года соответствовали по своей конструкции и бронированию русским кораблям 1905 года, родившимся под несчастливой звездой, но на самом деле немцы создавали свои корабли по совсем другой концепции.