Странная Салли Даймонд

Он дал мне адрес гостиницы, и мы повесили трубки. Марк хотел прощупать Питера, удостовериться, что он не агрессивен и не может представлять никакой угрозы, так что решил сам забрать его на следующее утро. Питер хотел узнать, как он потом вернется в Дублин. Марк сказал ему не волноваться. Мы поселим его в «Эбби Хотел» в Роскоммоне на несколько ночей. На самом деле у нас не было определенного плана.

На следующее утро я была как на иголках. Я постоянно подходила к окну при каждом шуме, ожидая увидеть машину Марка. Я получила от него одно сообщение:

Остановились на заправке.

Он кажется нормальным, но невероятно тихим.

В дверь позвонили Сью и Марта. Они пришли узнать, все ли в порядке. Этим утром я пропустила занятие по йоге. Я не пригласила их на кофе, как положено делать друзьям, но врать тоже не стала.

– Извините, я должна была сказать, что не приду. Мне нужно решить кое-какие семейные дела.

– Ты в порядке? – спросила Сью. – Ты кажешься слегка взволнованной. – Я и правда постоянно посматривала ей через плечо на дорогу, переминаясь с ноги на ногу.

– Да, да, все хорошо, спасибо. Увидимся на неделе, ладно? – Я закрыла перед ними дверь и вернулась на кухню. Я слишком рано приготовила сэндвичи. Они уже высохли. Я принялась делать свежие – с курицей, ветчиной, помидорами и с салатом. Питер мог оказаться вегетарианцем. Я ничего не знала о своем брате.

Глава 51

Питер, 2019

Я добрался до Ирландии за двадцать восемь часов. А почти сорок лет назад путешествие до Новой Зеландии растягивалось на мучительные три месяца. Я заказал набор для тестов ДНК в гостиницу, где поселился в Дублине. Я написал письмо Мэри. Потом бродил по городу. Я купил зимней одежды. Путешествовал я налегке. Я никогда не был в центре города, даже ребенком. Дублин был современным, мультикультурными и совершенно незнакомым.

Одноразовый телефон зазвонил через две недели после того, как я послал письмо. Мэри не обратилась в полицию. Был еще наш дядя, брат Дениз, Марк. Он забрал меня из Дублина 14 декабря, и мы два часа ехали до коттеджа Мэри. В машине он закидывал меня вопросами о своей сестре. Что я помню? Упоминала ли она о нем? Какой она была? Эти вопросы звучали как упреки, так что я уклонялся от них, как только мог.

Большую часть пути мы ехали по трассе. День стоял мрачный, серый и пасмурный. Солнце не выходило. Земля стояла голая. Мы остановились на заправке, чтобы залить бензина, и съели по хорошему гамбургеру. Я не знал, что думать о Марке. Он казался слишком молодым для моего дяди, но мы выяснили, что он всего на пять лет старше меня. Марк мрачно проговорил, что Дениз было двенадцать, когда она меня родила. До конца пути мы особо не разговаривали.

Глава 52

Салли

Питер сказал, что ему всего на семь лет больше, чем мне, но выглядел он гораздо старше. На его обветренном лице пролегали глубокие морщины. Седые короткие волосы редели. Он был гладко выбрит. На его лбу виднелась тонкая бледная линия. Старый шрам? От Конора Гири? Но его глаза – форма, ореховый цвет – были точь-в-точь как мои. Мой брат.

Между нами не установилось мгновенной связи. Скорее, это происходило постепенно. Мы с Марком понимали, что сначала будет неловко. Даже понять, как именно к нему обращаться, было сложно. Я настаивала на том, что я – Салли Даймонд. Он большую часть жизни был Стивеном Армстронгом, но сейчас просил называть его Питером. Его было сложно вывести на разговор, и сначала я очень нервничала. Шел рождественский сезон, так что меня часто приглашали играть в отеле. Я заплатила за проживание Питера в «Эбби Хотел» в Роскоммоне, и мы договорились встречаться у меня дома, когда я буду свободна. Марк тоже всегда старался присутствовать.

В первый день часто повисало неловкое молчание, и мы только иногда перекидывались парой слов. Но Питер понятие «пара слов» воспринимал даже более буквально, чем я. Только на второй день мы впервые завели разговор о нашем отце и о том, кем он был. Питер настаивал, что в отличие от матери он никогда не подвергался физическому насилию со стороны Конора Гири. Большую часть детства Питер прожил в одиночном заточении и в страхе, что его убьет несуществующая болезнь. Болезнь, специально выдуманная для того, чтобы держать его подальше от людей и сделать полностью зависимым от Конора Гири. Наш биологический отец был жестоким манипулятором. Мой брат жил в изоляции так же, как и я, но не по собственному выбору. Он ужасно хотел ходить в школу и заводить друзей, но к тому времени, как отец умер, было уже слишком поздно, и он не знал, как вести социальную жизнь. Было сложно вытянуть из него эту информацию, но Марк хорош в увещеваниях. Так что потом, когда Питер вернулся в отель, Марк снова пришел в дом и внимательно проанализировал все сказанное и не сказанное Питером. Марк хорошо умел читать между строк.