Странная Салли Даймонд

Марк позвонил мне через несколько дней после случая в кафе. Я напомнила ему, какой задала вопрос, прежде чем Кэролайн устроила скандал.

– Почему я тебя так интересую?

– Ну, это довольно сложно, но я вроде как хочу быть твоим другом, присматривать за тобой. Это не жалость, но в то же время я не хочу создать неправильное впечатление.

– Что же тут сложного? – высказала я свои подозрения вслух. – Ты что, журналист?

– О господи, нет, я бухгалтер, и в городе совсем недавно. Мне кажешься интересной ты, твоя история. Я сказал или сделал что-то не так?

– Ты спросил, была ли я в отношениях. Мой терапевт решила, что ты можешь быть заинтересован в отношениях со мной.

– Есть один человек, которым я и правда заинтересовался, но сейчас еще рано о чем-либо говорить, и я боюсь облажаться. Ты помнишь Анубу?

Я вздохнула с облегчением.

– Ануба кажется милой, и вы оба разведены. Ты должен позвать ее на свидание.

– Я бы хотел, но формально я ее босс, и это может быть воспринято как домогательства на рабочем месте.

– Может быть, она ждет, когда ты ее пригласишь? У нее двое детей, так что, наверное, ей нравится секс.

Он рассмеялся. Я нахмурилась.

– Я не шутила. Она вроде славная.

– Так и есть.

– Но почему ты приглашаешь выпить кофе меня?

– Я просто хотел дать тебе понять, что не чувствую никакой неловкости по поводу нашего разговора на вечеринке у Марты. Можем мы быть друзьями?

Я согласилась попробовать.

– Но, думаю, тебе нужно быть осторожней, Марк. Даже если ты понравишься Анубе, ее детям ты можешь не понравиться.

– Ты можешь вести колонку полезных советов.

– А за это хорошо платят?

– Не особо.

– Я все еще ищу работу.

– Наверняка есть что-то, с чем ты справишься. Хочешь, я поспрашиваю в Мервин Парке?

– Да, пожалуйста. Марк?

– Да?

– Я очень злюсь из-за своего родного отца. Полиция Новой Зеландии так и не нашла никаких следов. Никто не знает, где он может быть сейчас.

Повисла пауза.

– Я могу зайти к тебе? – спросил Марк.

– Зачем?

– Лично говорить гораздо проще, тем более о таком.

– Хорошо, приходи на ужин. Я сделаю пастуший пирог со специями. Примерно в шесть?

– Отлично.

– Только это не званый ужин, хорошо?

Он рассмеялся.

– И не свидание, хорошо?

Я рассмеялась в ответ.

Марк пришел после работы, и я рассказала ему, каким образом мы вышли на Новую Зеландию благодаря Тоби.

– Тоби? – напрягся он. Я объяснила ему про медведя. Марк спросил, можем ли мы посмотреть в отцовском компьютере материалы из новозеландских газет. Мы просматривали страницу за страницей, изучали фотографии и 3D-модели, как Конор Гири мог бы выглядеть сейчас. В новостях не оказалось ничего, о чем бы мне уже не сказала инспектор Ховард. Марк становился все мрачнее.

– Я слышал о возобновлении расследования, но не знал, что это связано с Тоби. Ты уверена, что ничего не помнишь о нем и о своем заточении?

– Нет, ты правда думаешь, что я не помогла бы, если бы могла? Дениз тоже мало о нем говорила.

– Откуда ты знаешь?

– Это было в записях моего отца.

– В каких записях?

Я рассказал Марку о дневниках и медицинских документах отца.

– Я могу их посмотреть?

– Зачем?

– Я хочу помочь тебе, Салли.

– Не думаю, что это уместно. Мне не нужна помощь. Я прекрасно умею читать. И это конфиденциальные медицинские записи о моей родной матери и обо мне.

– Ну знаешь, свежий взгляд может помочь увидеть то, что ты не разглядела. Я могу воспринимать их более спокойно и непредвзято.

– Там нет практически ничего про Конора Гири.

– Может, там все-таки есть какие-то зацепки?

– Там нет никаких зацепок.

– Но откуда ты знаешь? Ты мыслишь слишком буквально. Может, я разгляжу какие-то нюансы, которых ты не заметила.

Его настойчивость разозлила меня.

– У полиции есть копии. Они подробно их изучили. Мой доктор и моя подруга Анджела прочли их все вместе со мной. Марк, ты не мог бы уйти, пожалуйста? Из-за твоего поведения мне некомфортно.

Его добродушие куда-то пропало. Он открыл рот, как будто собираясь что-то сказать, но потом передумал. Теперь он выглядел совсем расстроенным.

– Господи, я прошу прощения. Меня понесло. Эта история так гремела, когда я был ребенком!

– Все так говорят.

Марк посмотрел на меня, и я не понимала, разозлился он, загрустил или успокоился. Но мне точно было некомфортно.

– Марк, не мог бы ты уйти?

– Да, мне не стоило… – Он не закончил предложение, а просто схватил со спинки стула куртку и ушел.

Я не могла определиться, хочется ли мне дружить с Марком или нет. У него явно была темная сторона.

На следующий день он еще раз извинился за то, что «так надавил». Тина сказала, мне стоит принимать извинения, если они искренние. Так я и сделала.

Я была рада отвлечься на коттедж. Мы с Надин три раза сходили в заброшенный дом на Брекен-лейн. От дома осталась лишь пустая оболочка. Стены были целы, но крыша слева обвалилась. Надин сделала несколько набросков, чтобы приблизительно представить, как он может выглядеть. Ее энтузиазм был заразителен.