Странная Салли Даймонд

– Однажды я вернулся домой из школы и увидел, что мама задувает свечи. Она хотела сдаться. – Марк спрятал лицо в ладони. – Я попытался снова их зажечь, но отец остановил меня. На следующий день алтарь разобрали, а фотографию спрятали в шкафу. Они перестали говорить о Дениз и вообще перестали разговаривать. Наш дом наполнился тишиной, и я не знаю, что было хуже.

Это было по-настоящему печально.

– Когда в восемнадцать лет я уехал из дома в колледж, я как будто впервые задышал. Я работал неполный день на заправке и снимал крохотную обшарпанную квартирку в Рэтмайнс, и целых шесть месяцев я прожил нормальной жизнью. Я подружился с ребятами, которые не знали, кто я, у меня появились подружки, я много играл в футбол. Я наконец освободился от всего этого. А потом… Ее нашли.

Повисла тишина, и я не стала ее нарушать, потому что знала, что было дальше. Или думала, что знала. Но все же один вопрос не давал мне покоя.

– Это же было анонимное сообщение, да?

– Думаю, у меня есть ответ, кто это был. Я прочел это на одном из сайтов про реальные расследования. Парень, мотавший срок в тюрьме Маунтджой, заявлял, что это он позвонил полицейским и рассказал, где держат Дениз Нортон. Он нашел ее, когда пытался ограбить дом.

– Какой? Когда?

– Дом в Киллини – тот, где тебя держали. Очевидно, он просто хвалился перед сокамерниками, но был слишком глуп, чтобы догадаться попросить за это смягчения приговора хотя бы по одному из своих дел. Тем не менее слух распространился.

– Он еще жив? Я хочу поговорить с ним.

– Нет, он умер в 2011 году. Меня просто бесит, что тюремщики и полицейские знали об этом всю дорогу и никогда не задумывались, что мы можем захотеть с ним поговорить. Я удостоверился в правдивости этой истории, когда несколько лет назад встретился с его сестрой.

– Ты сказал, что ее нашли. Но нас же нашли вместе?

– Да, я знаю, извини. Моих родителей интересовала только Дениз. Не то чтобы им было плевать на тебя, но они не воспринимали тебя как ее ребенка. А для меня… это было… – Марк снова закрыл лицо руками. – Я всю жизнь провел в тени этого призрака и только-только обрел собственную жизнь. О спасении моей сестры говорили повсюду. Я снова оказался в центре внимания. Моим новым друзьям захотелось узнать все о ней и о том, что случилось. Какая-то часть меня хотела, чтобы ее никогда не нашли, потому что стало только хуже.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне не разрешили видеться с ней, и никто не говорил, почему. Я думал, что Дениз сможет дать показания в полиции, а потом вернуться домой, но потом оказалось… что есть ты.

– Я была ее дочерью!

– Но ты была и его дочерью.

Я закрыла глаза.

– Я не хотел… Слушай, попробуй поставить себя на место моих родителей.

Я попыталась, но в этот раз не сработало. Я была ребенком. Жертвой. И их собственной внучкой.

– Я хотел, чтобы родители забрали тебя домой и вырастили. Я предлагал переехать и помочь им, но они сказали, что у тебя слишком много проблем с развитием. Мне очень жаль.

– А что твой отец думает сейчас? Ты сказал ему, что нашел меня?

Марк покачал головой.

– Он прочел историю о том, что ты сделала с Томом Даймондом. Ему этого было достаточно. Он больше ничего не хотел знать. Я пытался рассказать ему, что связался с тобой, что ты хорошая и добрая…

– Правда?

– Но потом я увидел, как ты напала на Кэролайн на пороге собственного дома.

– Я злюсь, Марк. Обычно мне удается это скрывать, но иногда, когда я чувствую опасность или собственную уязвимость, во мне начинает кипеть ярость. Я работаю над этим, правда, на встречах с Тиной.

– Салли, ты была неуправляема.

– Я знаю. Я сама себя напугала. Мне жаль. Но ты же знаешь, зачем я наняла охрану в тот день, разве нет? Я до ужаса боялась, что он может объявиться. Конор Гири. В моем саду были дети. Он знает, где я живу. – Я на секунду задумалась. – Марк, а ты никогда не предполагал, что я могла унаследовать недостаток эмпатии от твоей семьи? Как твои родители могли бросить меня?

Его лицо исказилось.

– Я не знаю.

Он еще больше расстроился, когда я рассказала, что о нем не было ни одного упоминания ни в отцовских записях, ни на пленках с Дениз.

– Ты уверена? Мое имя ни разу не звучало? Ни разу?

– Она тебя не вспоминала. Извини.

– Я должен послушать эти записи.

– Возвращайся в Каррикшиди, – сказала я. – Уверена, на заводе тебя еще не заменили.

– Я взял больничный, но не думаю, что смогу когда-нибудь вернуться.

– Марк, здесь твоя жизнь, здесь твои друзья. Здесь твоя… племянница. Мне тоже хочется послушать про свою родную мать. Как ты думаешь, твой отец сможет понять меня теперь? Я могу ему понравиться. Он мой дедушка.

– Сомневаюсь. Он уже очень стар, ему почти девяносто. Не думаю, что он готов к таким потрясениям.

Меня немного взбесило, что факт моего существования может доставить такое беспокойство моему собственному деду.

– Думаю, нам нужно сходить к моему терапевту вместе. Ты из того же поколения, что и я. Ты бы мог воспринимать меня как свою сестру?

– Как Дениз?

В этот момент я испытала к нему искреннее сочувствие.