Странная цивилизация

Другие выводы являются лишь формой экстраполяции неконтролируемых тенденций в развитии технологии в эволюционно развивающееся будущее. Рассуждения и анализ Тоффлера, как и остальных футурологов современности, страдают одним и тем же основным недостатком: рукотворный мир отделяется от сознательной воли творцов и становится самодовлеющей и неконтролируемой сущностью. Короче говоря, и по Тоффлеру, будущее, в значительной степени, -попытка предсказать, куда кривая выведет. Это вполне вероятный вариант развития человечества, но очень уж оскорбительный для творческого потенциала человека и способности к сознанию. Поэтому вопрос сводится к способности понять, что строить надо НАМ и ТО, что хотим, а не то, что получается помимо нашей воли, смиряясь с жертвами, которые вынуждено приносить человечество на алтарь взращенного своими руками Молоха. Поэтому проблема заключается в определении того, какие социальные и экономические результаты мы хотим получить и зачем. И прогресс следует оценивать по тому, в какой мере удалось с помощью современного и более совершенного арсенала средств (устройств, знаний, информации), достичь желаемых результатов. Тоффлер, правда, говорит о влиянии на тенденции, но не о планировании.

Новым у Тоффлера явилось введение понятия «общество, основанное на знаниях». Распределение компьютеров «по домам» Тоффлер склонен интерпретировать, как «построение информационного общества, основанного на знаниях (knowledge society )». Эти два слова «построение» и «знания» выделены специально, потому что в действительности «компьютеризированные дома» никакого отношения ни к сознательному построению общественной инфраструктуры, ни тем более к знаниям не имеет. С такой логикой, как уже отмечалось, распространение авторучек и элементарной грамотности должны были образовать общество, «основанное на литературе».

Распространение персональных компьютеров и доступность Интернета не имеют прямого отношения к знаниям. Подавляющее большинство пользователей не отдают себе отчета в невероятной сложности этой системы и даже не догадываются о том объеме исследований, изобретений, открытий и действительных знаний, которые потребовались для ее реализации. Знание «вообще» - невозможно, без понимания динамики добывания знаний конкретных, т.е. без понимания той глубинной и бесконечной цепи из открытий и изобретений, благодаря которым они, конкретные знания, появляются. Знание невозможно без сознательных и последовательных усилий по «узнаванию», без личной работы по пониманию и формированию последовательной и адекватной картины мира. Ни компьютер, ни интернет этой функции выполнить сами по себе не в состоянии. Они, безусловно, способны облегчить этот процесс, но лишь при непременном условии: у будущих пользователей будет сначала воспитана соответствующая потребность - получать знания. Будут воспитаны представления о том, что знания и творчество являются высшими ценностями, но требуют напряженного труда и личных усилий. Если этого понимания нет, то вполне может наступить момент, когда в результате появления новой мифологии, которая ввиду легкости и доступности придет на смену знанию, пользователь «информационной структуры» начнет творить молитву перед каждым включением компьютера, как сегодня творят благодарственную молитву перед трапезой. Какое отношение это имеет к формированию общества, основанного на знаниях? Скорее наоборот, люди превращаются в безразличных и зависимых потребителей, в своем большинстве даже еще менее продвинутых, чем их предки в предшествующие эпохи, в силу того простого факта, что «знать» теперь требуется гораздо больше и неизмеримо более сложных вещей.

Знание, в какую бы эпоху его не рассматривать, остается вещью в себе, даже если находит прикладное применение (исключая фундаментальные и академические области научных исследований). Поэтому квалификация современного общества, как «постиндустриального и информационного» означает лишь большую экономическую эффективность благодаря применению более совершенных приемов производства, но не достижение социальных целей и гармоничного развития.

Компьютер и интернет, действительно, являются мощнейшими и совершенно неожиданными изобретениями, но полагать, что они автоматически определят суть и структуру цивилизации будущего представляется либо наивным, либо методологически неправильным.