Странная

Дарья от всего этого сама уже была в ужасе, а Виктор только подсмеивался над ней. Да, называется, не рой яму другому, попадешь в нее сам. Но, в конце концов, она приняла правильное решение. Поняв, что сопротивляться маминому напору бесполезно, Дарья решила расслабиться и плыть по течению. Особенно тяжело оказалось выбрать платье. Елене Александровне ничего не нравилось. Она категорически заявила, что надо ехать в Италию. Дарья сначала отвергла эту идею, но потом почему-то согласилась, задумавшись при этом о чем то своем. Еще, когда они уже точно решили про свадьбу, одна мысль никак не давала ей покоя. Дарье надо было срочно поговорить с Виктором. Но как подступиться к нему, она не знала. Ее просьба ему точно не понравится. Дарья прекрасно помнила тот злосчастный разговор и чем он закончился. И все же она решилась. Тем более, время поджимало. Мама уже взяла билеты в Милан, да и свадьба не за горами.

Видит бог, Дарья не хотела все портить, но и промолчать, сделать вид, что ее это не волнует, тоже не могла. Просто чувствовала, что должна это сделать. С такими мыслями она оказалась перед дверями кабинета Виктора, и глубоко вздохнув, постучалась.

— Войдите, — услышала не очень довольное. Видно помешала. Лицо Виктора действительно выражало недовольство, что его побеспокоили, но когда он увидел Дарью, смягчился.

— Помешала?

— Заходи. Что-то случилось?

— Нет, конечно. Просто поговорить хотела. Но если ты занят, я потом зайду.

— Ладно, дела подождут. Садись.

Дарья села напротив него, а от Виктора конечно не укрылась ее робость. Она явно не знала с чего начать. А, приглядевшись повнимательнее, понял, что это не просто смущение. Тема разговора, предполагалась достаточно серьезной. Поэтому он не стал ее торопить. Так они и сидели какое-то время. Дарья смотрела на свои руки, не в силах поднять глаза на Виктора. Она не могла пересилить себя и пыталась набраться духу, а он наблюдал за ней. Его пронизывающий взгляд уверенности не прибавлял. А потом неожиданно произнес:

— Боишься?

Дарья только и смогла, что кивнуть, а потом все-таки подняла голову и посмотрела на Виктора.

— Раньше ты не была такой робкой. Давай смелее.

— Раньше я не знала, какие могут быть последствия, а теперь знаю, — произнесла она очень серьезно.

Виктор с силой втянул в себя воздух. Его руки лежали на столе, поигрывая ручкой.

— Ну хорошо, я даю слово, что сдержусь. Так что, не тяни.

Она продолжала смотреть недоверчиво, но все же решилась:

— Я хотела поговорить о твоей матери.

Он, как и обещал, приложил максимум усилий, чтобы сдержаться, но его взгляд, который полоснул ее словно острая бритва, выдал его. Ощущения от этого у нее были не из приятных, но Дарья сумела взять себя в руки.

— Будет неправильно, если ее не будет на свадьбе. На самом деле, по большому счету, этот праздник как раз для родителей. — Буквально выдохнула эти слова и замолчала. Но потом поняла, что Виктор не собирается ей отвечать. Он поднялся и подошел к окну.

— Прошу тебя, попытайся простить ее. Ты очень сильный, я знаю. Ты сможешь. — Это была практически мольба. Дарья почему то была уверена, что вся эта ситуация с матерью для него не так проста, как он хочет показать. Ему тоже было трудно. И ей хотелось хоть немного помочь, снять этот безумно тяжелый груз, тянущийся из прошлого. Убрать горечь из его сердца.

Но она оказалась возле очень высокой стены, практически железобетонной, непрошибаемой. Биться об нее головой и царапаться по ней голыми руками было бесполезной затеей. И было понятно, что Виктор сдержит свое слово и даст ей высказаться, но не более того. И она решила не упускать хотя бы эту возможность. Дарья задумалась только на минуту, а потом заговорила.

— Если ты думаешь, что в моей жизни все было гладко, то глубоко ошибаешься. В детстве при живых родителях я жила какое то время в интернате. Мне было очень плохо там. Я все время хотела домой. Потом эта травма, когда весь мир рухнул в один миг. Три операции, которые не прибавляли надежды, а только все глубже и глубже закапывали мои мечты о большой сцене. А потом я обнаружила, что совсем никому не нужна. Отец все время работал, бесконечные операции и его смерть. А мама… — Она горько усмехнулась. — Я стала самым большим разочарованием в ее жизни. Она даже этого не скрывала. Знаменитой балериной я не стала, да еще вышла замуж не за того, кого надо. В общем, если бы не бабушка, которая сама все время болела, не знаю даже, что со мной было бы… Но я нашла в себе силы простить… — Она неожиданно замолчала. Было ощущение, что она как спортсмен, который взял слишком резкий разбег, а потом быстро выдохся. Вот также и Дарья, такая откровенность была не в ее духе и она быстро выдохлась, и в тоже время почувствовала себя как ни странно очень спокойно. Она поднялась и направилась к двери, а потом все же остановилась, как будто решаясь на что то и наконец произнесла, очень тихо, но ясно было, что это самое важное из всего, что она ему решилась сказать: