Странник

– И Вам не болеть. Проблема только одна – у всех раны ушиты наглухо и почти у всех они воспалились. Вот, сами смотрите. Ампутация в нижней трети плеча. Культя зашита наглухо, шов в хорошем состоянии. А выше явно воспаление в глубоких слоях. Надо вскрывать, но не понятно, пытаться пробиться через шов или сделать разрез выше. И, если разрез, то сегодня или дать пару дней, чтобы процесс как-то отграничился?

Сухарченко пощупал руку.

– А давно отрезали?

Ответила Светлана Павловна, уже успевшая изучить сопроводительную карточку:

– Три дня назад. И… четыре часа.

– А Вы что скажете? – обратился Сухарченко к раненому.

– Не знаю, может два дня, а может и больше. Я в себя пришёл уже в поезде.

Сергей Петрович это прокомментировал:

– Мы уже поняли, что многие раненые ошибаются в сроках. Может, у вех контузия, но больше похоже на большие дозы наркотиков.

– Да, наверное. А что с температурой?

– Написано тридцать шесть и шесть, но раненые сказали, что в поезде температуру не мерили.

Сухарченко ещё раз пощупал руку.

– Давайте так. Если сегодня будет температура, то завтра вскроете, ели нет, то понаблюдайте пару дней.

– Есть подождать! Ася, сухая повязка, Лиза, что у этого, – Сергей Петрович повернулся к следующему пациенту.

– Не буду Вам мешать. Если что, я в кабинете, – Сказал Сухарченко, выходя из перевязочной.

Работая по отработанной схеме они закончили к шести часам вечера. Одним из последних принесли человека с полностью загипсованной ногой. Сергей Петрович постучал пальцами по гипсу и спросил у него:

– Это просто перелом или ранение?

– Ранение.

– Лиза, у нас есть гипс и инструменты для его снятия?

– Нет.

– Светлана Павловна, может я что-то пропустил, но ведь в нашем госпитале нет травматологического отделения?

– Нет.

– Тогда зачем он здесь?

– Не знаю. Но доктор Сухарченко расписал его нам.

– Мда. Давайте его, пока, кладите на койку в коридоре, а как закончим с приёмом вновь поступивших, надо будет сходить к начальнику и объяснить ситуацию. Думаю, этого бедолагу надо отправить в другой госпиталь.

Как и ожидал Сергей Петрович, коек в отделении не хватило. Но, как оказалось, начальник госпиталя это предвидел и из казармы для персонала выздоравливающие принесли несколько коек и расставили их в коридоре. Там и так было тесно, теперь же каталка едва проходила в щель между кроватями и стеной и было не понятно, как можно её закатить в палаты. Немного места было оставлено только около перевязочной. Но на пол никого класть не пришлось.

Закончив с перевязками и оставив сестёр наводить порядок в перевязочной, Сергей Петрович и Светлана Павловна переместились в ординаторскую, где застали пожилую женщину в белом фартуке, как понял Сергей Петрович, буфетчицу или подавальщицу из столовой для раненых, которая как раз накрывала ужин на четверых (варёное мясо с варёной картошкой, компот из свежих яблок).

– Минутку, а почему на четверых? И обед был на четверых. Старшая сестра же не только подменяла палатную, но и распределяла больных по палатам, вела журналы… Её тоже надо покормить.

– А она поест со старшей сестрой первого отделения, я им там накрою. Вы лучше Ваших сестёр позовите, пока всё тёплое.

Сергей Петрович выглянул в коридор и остановил раненого, ковыляющего с костылём в сторону лестницы:

– Товарищ, будьте добры, дойдите до перевязочной и скажите сёстрам, что их просят срочно прийти в ординаторскую.

– Светлана Павловна, нам ещё с загипсованным разбираться, давайте не будем их ждать и поедим.

Сёстры пришли, когда они уже допивали компот.

Задумчиво посмотрев в стакан, Светлана Павловна сказала:

– Сергей Петрович, как бы нам не упустить товарища Сухарченко. У нас ещё не дописаны две истории. Кто будет писать, а кто пойдёт с докладом?

– Вообще-то, докладывать положено Вам, как старшей по должности. Но я уже не помню, что там про этих раненых надо писать… Так что придётся мне идти. Где его история?

– Вот, я её заполнила.

Сергей Петрович взял историю болезни и пошёл в штаб.

Постучав в дверь и приоткрыв её он спросил:

– Олег Николаевич, можно?

– Заходите. Слушаю Вас.

– Вот, к нам доставили бойца с огнестрельным переломом костей голени. И глухим гипсом. Гипс надо вскрывать, смотреть состояние раны, после этого, возможно, его придётся накладывать заново. А в отделении нет ни самого гипса, ни инструментов для его снятия. Мы не знаем, что делать. Может, отправить его в госпиталь, специализированный на костной травме?

– Я тоже обратил внимание на этого раненого. Странно, кто на передовом этапе тратил время на гипс, вместо того, чтобы наложить шину Дитерихса223 и отправить в тыл? Дайте его карточку.

Сергей Петрович протянул историю болезни.

– Помощь оказывали в районной больнице. Может, дело в этом? Но Вы правы, что его надо переводить. Завтра… Нет, прямо сейчас оформите перевод и отправьте в приёмно-эвакуационное отделение, а я позвоню оперативному дежурному штаба госпитальной базы, пусть решает, что с ним делать.

– Есть оформить перевод!

Сергей Петрович вернулся в ординаторскую своего отделения.