Странник

— Мне это нравится, и тут я на своём месте. — пояснила она всё тем же спокойным тоном, не отрываясь от набивания поста. «Наверное вы все помните, как сладко было справляться с Джубом на первом этаже Таррагуна с помощью мятных ирисок? Размокший в молоке пол восстанавливался, как по волшебству, блокируя одну из важных механик. Дорогие мои, огорчу, но это тоже был баг, поэтому придётся играть чуть дольше, но честно...».

— Знаешь, а я думал, ты вся насквозь отмороженная. — сказал я, предусмотрительно проверив, чтобы мой, кушать его об стенку, переводчик не активировался.

— Какая есть. — невозмутимо ответила котомама, и продолжила набивать пост. А меня отвлекла сиамочка Леся, укусившая за хвост и хитро отпрыгнувшая: «Догонишь?» Мяу, милая моя, любовь к играм не выбить из фэйри никакими превращениями! В конце концов, у котика жизнь, почти такая же: развлечения и веселье!

Йол

Мне проще думать, что вся эта череда событий была прописана где-то в самом Чуде, потому что я сам не ожидал, что смогу так лихо поймать и подчинить заклинание королев китежградских фей! Хотя не без сложностей: что-то в тот день во мне надломилось, и я даже не помню, что случилось, когда Акелла вынес меня из шатра.

Как я заснул, не знаю, но пространство сновидений вышло странным и тревожным: большой туманный зал, с чёрно-белым клетчатым полом напоминающим шахматную доску. Из тумана бесшумно вышла Вивальди, всё такая же холодная и суровая.

— Ты должен был убить их. — отрезала она в своей неизменной манере. Жёсткое эхо раздалось по залу.

— За что? За то, что они хотели построить себе дом?! — огрызнулся я в ответ. Страха не было, всё равно терять мне было больше нечего.

— Ты слишком наивен. Они могли вернуться в Тир-на-Ног, но предпочли создать свой. Тот, где главными будут они. Их желание исполнилось, и они останутся там навсегда. Ты оказал Алой и Белой плохую услугу, но они это заслужили.

— Не сказал бы. Они многое сделали для Китежа и Краснодара, и...

— Какими были их мотивы?

— А так ли важно?! — снова вспылил я. Что поделать, я видел, к чему всё идёт... Вивальди равнодушно подняла руку ладонью вверх, и в её пальцах мерцающая бордовым светом шаровая молния.

— Важно. Назови свой мотив.

— Чудо призвало меня на помощь, как и тебя.

Мерцающая цепь из тёмно-бордового кристалла, вырвалась из-под чёрной мраморной плитки, и вцепилась кандалами мне в левую лодыжку. Я дёрнулся, чтобы проснуться... ничего не вышло. Это был не тот сон, из которого кто-либо вообще просыпался без разрешения...

— Мотив.

— Ладно, я сам этого хотел, помочь Чуду, пусть даже ценой собственной жизни! Меня это до сих пор не останавливает, хочу и буду помогать!

Вторая цепь сковала вторую ногу. Вивальди смотрела на это с пугающим спокойствием.

— Мотив.

Не помочь Чуду? Более личное? Такое тоже было.

— Я хотел выжить. Этот огонь горел во мне давно, и, если бы я этого не сделал, он бы просто сжёг меня без остатка! Я спасал свою жизнь, а Чудо дало мне возможность справиться с огнём.

Третья цепь вцепилась в левое запястье.

— Мотив, Странник.

То есть желание выжить тоже было не главным? А что тогда главнее жизни? Был у меня ответ, и если он тоже имеет под собой недосказанность... наверное, тогда я и правда не заслуживаю этого.

— Я хочу вернуться к своей семье. Я только недавно понял, как скучаю по ним, как они мне нужны! Много лет страдал, мечтал о встрече, ради этого даже был готов пожертвовать жизнью... Извини, повторяюсь. Но всё равно они находятся не в этом мире. Так что я делаю всё, чтобы выбраться отсюда, к ним... увы, способов это сделать мало.

Четвёртая цепь впилась в правое запястье.

— Семья всегда была рядом с тобой, твоя слепота тебя не оправдывает. — добила меня Вивальди. — Но ты существуешь одновременно в двух временах. Это — серьёзное нарушение правил жизни.

Со смешанными чувствами я посмотрел на Смерть:

— Почему тогда ты не убьёшь меня сразу?

— Потому что ты выполнил наше соглашение, наказав королев, и заслужил время для завершения дел.

Вивальди помолчала, но через некоторое время добавила, читая на манер белых стихов:

— ...и унесёт своё смятение он в могилу, если не поймёт: та цепь, что намертво его сковала, хрупка, как зимнее стекло.

Я бросил взгляд на цепи, которыми меня приковали к шахматной доске сновидения, привычно воззвав к внутреннему огню. Багровый лёд с оглушительным звоном рассыпался, и это стало последним, что я увидел перед пробуждением.

У моей кровати уже дежурили; Жека оторвался от созерцания часов на стене, и довольно кивнул:

— Точно по расписанию! Доброе утро, Йол! Тестим электропровидца, замеряет время до любого события! Будешь смеяться, спёр прототип из «Самобранки».