Странник

Умер в этой жизни где-то в районе Камчатки. Среди гейзеров и вулканов, в одиночестве среди горных пород и скал. Хорошая была жизнь. Даже не ожидал, что моя родина может быть столь интересна.

«В Среднюю Азию так и не добрался…»

Как-нибудь в следующий раз. Быть аналогом перекати-поля приятно. Никакого груза ответственности. Никаких обязанностей. Кажется, я стал немного лучше понимать, что же такое «советский народ». Умирать всегда легко, отсутствие контроля расслабляет…

Перерождение…

«Греческий…»

Решили что я в далекой Греции? Ошибаетесь. Всего лишь приют в православном монастыре. В этом мире нет союза, и никогда не было. У власти династия тех самых Романовых, на дворе 90-е годы конца двадцатого века. Императоры всея и так далее.

Нет родственников, о родителях отсутствуют даже слухи. Благо имя мое все то же Олег. Фамилии кстати могут меняться от мира к миру, от жизни к жизни. Но я на них и не акцентирую.

Дети в приютах злобны и мстительны, настоящие маленькие черти. Предать, ударить в спину, все возможно для выживания. Хорошо еще, что этот приют монастырский. Есть некий надзор, прививается какая-никакая мораль. Заставляют учить старославянский. Греческий язык и письменность преподают в двух вариациях. Старый греческий и современный. Немного латыни, что ж латынь для меня уже знакомое зло.

«Житие мое…»

Столько описаний жизни святых, мучеников или патриархов я не читал ни в одной жизни. Скоро они будут мне сниться наяву. Писания, евангелия, молитвенники. Все требовалось знать наизусть. Библиотека была полна трудов на греческом и старославянском языке. Была литература на знакомом мне старогрузинском языке. Количество фолиантов и трудов вызывало ужас. Сотни шкафов, десятки длинных стеллажей.

Приют и школа при монастыре давали базовое 10-классное образование. Мое окружение, при всех попытках преподавателей — нести вечное и доброе не вызывало энтузиазма и любви к приюту. Хотелось сдернуть. Однако сбежать не получалось. Всем гражданам империи еще в детстве вводили подкожные датчики геолокации.

Я сбегал несколько десятков раз. Меня садили в одиночный карцер. Наказывали розгами и плетями. Здоровье от этих экзекуций ясное дело не прирастало. Еще ни разу не удалось убежать дальше, чем на тысячу километров. Они всегда меня находили. С их тепловизорами и датчиками движения, с их всевидящими спутниками это все было не более чем забавой. В конечном итоге я сдался, точнее говоря — я решил сменить тактику.

— Я хочу сдать все экзамены за 10 классов школы экстерном.

Научные дисциплины в этом мире были немного иными, но я не стал нести прогресс в массы. Как-нибудь обойдутся без знаний иных миров. Все же высокий уровень технологий тех миров, во многом заслуга союза. Этот мир в среднем отстает от современных мне миров на 40–50 лет.

Ничего супер уникального придумывать не пришлось. Тупо выучил все учебники от и до. Порешал все задачи и теоремы. Посмотрел дополнительную литературу — выучил также все. Не останавливаясь на полпути, перечитал всю доступную в библиотеке литературу. Знаю этих монахов, могут попытаться завалить меня на абсолютно левых вопросах. Как, оказалось, прочитал я много, около десяти тысяч книг. Этого хватило для сдачи всех экзаменов экстерном… чего уж тут краснеть и стыдиться, хватил с излишком.

В приюте и школе, да и в монастыре меня не любили. Мягко говоря. Всему виной мое независимое поведение и побеги. Поэтому на прием экзаменов собралась нехилая толпа зрителей. Благо все это проходило в актовом зале.

Пятнадцать преподавателей, все из монахов — тестировали меня три дня и три ночи. У всех на глазах, сменяя друг друга, и не давая мне роздыху. Мне кажется, такое отношение к 8-летнему ребенку, совсем не отдает гуманизмом и христианским милосердием. На каждый год учебы отвели по 5–6 часов проверок. В основном проверяли при помощи устных заданий, лишь изредка проверяя математические знания у доски.

«Если бы не моя память…»

Вспоминаю великих людей прошлого. Никто из тех, кого я знал, не смог бы устоять в этом испытании с сохранением толики собственного достоинства. Они планировали мое моральное уничтожение. Может мне не стоило многократно посылать преподавателей на три буквы при свидетелях? Мне не победить? Но я смог. Честь мне и хвала за этот геройский поступок. Идиот.

Последними были экзамены иностранных языков. Обычно достаточно знать один язык. Ученики выбирают один из пяти иноземных языков. Но у меня потребовали знаний всех пяти. Жлобы. Шведский, болгарский, персидский, белуджский и яванский. Не знаю как там было с произношением, этих наций в приюте мы и не видели. Но грамматика, чтение, аудирование, перевод и знание лексики отлетали от меня со скоростью стрельбы скоростного пулемета.

«Благо не стали спрашивать иностранную литературу», — вижу, что эти господари на многое способны. Талантливые ушлепки.

Впрочем, радость, пусть даже искренняя не была долгой. Вашего покорного слугу отправили в православную гимназию. Говорят что элитную, но этот вопрос не вызвал у меня какого бы то ни было почтения.