Странник с планеты Земля

— Как только мы прилетели… Нет. Не так. Как только ТЫ прилетел, баронесса переменилась. Мгновенно. До неузнаваемости. Это отметили все, кто видел тебя и её в вашу первую встречу. Ей стало словно бы всё равно, что было здесь раньше. Всё, что было здесь до тебя, весь её прежний мир сузился до одного человека. И это, камрад, не мои слова. Это слова тех, кто был рядом с ней целых шесть месяцев. И если я правильно понял, не каждый, кто это увидел, сумел принять очевидное. А у кого-то реально крыша поехала. Для Борсия, как мне думается, миледи со временем превратилась в эдакое божество, недоступное и непорочное, которому следует только служить, охранять, поклоняться. И вот теперь, когда ты вернулся, вдруг оказалось, что она совсем не богиня. Обычная женщина, дождавшаяся наконец своего мужчину…

Честно сказать, мне было странно слышать от Гаса… такое.

Мы никогда не общались с ним на подобные темы.

Зачем? Свои личные проблемы мы всегда решали самостоятельно.

Что изменилось сегодня?

Не знаю. Возможно, сегодня он посчитал, что эта «проблема» перестала быть личной…

— Намекаешь, что Борсий возненавидел меня и её до такой степени, что решил сдать нас Асталису и компании?

«Третий» дёрнул щекой.

— Не знаю, камрад. Не хочется думать, что это так, но… слишком легко он вызвался.

— Но это же ты предложил, а не он.

Гас опустил голову.

— Да. Про пленного — это моя идея. Но… я и подумать не мог, что кто-то кроме меня на это решится.

Судя по его виду, он и вправду переживал за случившееся. Хотя краски конечно сгущал и кое-что явно преувеличивал. Про меня и Паорэ, к примеру…

— Не беспокойся. Всё идёт так, как надо. Даже если Борсий и сдаст наши планы противнику, нам это нисколько не помешает.

— Как это?! Почему? — изумился приятель.

— А потому, — передразнил я его. — Во-первых, он может сдать нас под пытками, а вовсе не из-за ненависти. А во-вторых, что он такого знает, что может нам помешать?

— Ну… — «третий» почесал за ухом. — Знает, что мы хотим устроить ловушку. Знает, зачем и по какой схеме. Знает, что ты вернулся, что мы соберёмся в поместье и ты будешь делать там что-то на репликаторе. И про то, что разведку мы будем теперь вести по-другому.

— Ну? И как это нам помешает? — бросил я с лёгкой усмешкой.

— Хм… — задумался Гас. — А знаешь… возможно, ты прав. Они же всё равно должны будут как-то отреагировать. Только, скорее всего, зная наши намерения, лагерем они останавливаться не будут, а постараются ударить по нам прямо с марша…

— Вот-вот, — подхватил я возникшую у напарника мысль. — А подловить их на марше, уставших, голодных, не подготовленных — да это же, мать его, настоящий подарок!

— Точно, камрад, — ошарашенно пробормотал «третий».

— И про беспилотники он ничего не знает и не узнает, — добавил я к сказанному. — Мы их задействуем позже, когда его уже схватят. Вот так вот и получается, что в каком бы он виде в плен ни попал, любые его рассказы будут нам только на руку. Теперь, я надеюсь, ты понял?

— Понял, — кивнул приятель и тут же вздохнул. — Но всё равно. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы он и вправду оказался предателем.

— Мне тоже, — буркнул я, отвернувшись.

Как бы то ни было, предположения и сомнения насчёт миледи и Борсия мне не понравились.

Видимо, потому что и сам сомневался… не в Борсии и не в Пао… в себе…

* * *

Первые трое суток после Совета всё шло по плану.

Наши действительно прекратили нападения на вражеские лагеря и посты, но обозы всё же пощипывали, хотя и не так рьяно, как прежде.

Бойцов к поместью перевозили ночами, на челноке. Это не только ускоряло перегруппировку, но и существенно повышало моральный дух. Лицезреть инопланетный корабль, видеть его возможности, пробовать на себе новейшие технологии — для многих это стало реальным, а не придуманным подтверждением нашей силы.

К исходу третьего дня под моим началом в «замке» уже находилось больше двухсот человек, и это не считая тех, кто оставался в резерве или продолжал действовать в тылу противника и на коммуникациях.

Как заявил Таг, в ближайшее время к нам должны были присоединиться охотники из дальних селений. Всего, по примерным прикидкам, в решающем сражении с нашей стороны могли выступить около пяти сотен неплохо умеющих обращаться с оружием ратников.

Столько, к счастью, не требовалось. Но об этом никто, кроме меня и Гаса, пока что не знал. А если по существу, то обо всех деталях предстоящей операции не знал, в том числе, и напарник. После нашего разговора о возможном предательстве я всё же решил немного подстраховаться.

За прошедшие трое суток мы обнаружили возле поместья шестерых лазутчиков южных. Всех их, согласно плану, пришлось нейтрализовать — двоих взяли в плен, остальных уничтожили.

А на четвёртый день к нам, как и предполагалось, пожаловала настоящая разведгруппа. Восемь достаточно опытных и умелых солдат. У половины, как минимум, имелось личное искажающее поле.