Странник с планеты Земля

Первое, что я увидел, когда очнулся — это слегка покачивающуюся мостовую. Ощущение, как будто меня кто-то нёс и время от времени водил моими глазами туда-сюда, задерживая взгляд на отдельных плитках, на деловито расхаживающих голубях, лужах, оставшихся после недавнего ливня, идущих навстречу чужих ботинках и туфлях…

А затем я неожиданно понял, что эти глаза не мои, что тело, в котором сейчас нахожусь, мне не принадлежит и я не могу управлять ни взглядом, ни голосом, ни движениями, а могу только наблюдать и видеть и слышать то, что видит и слышит их настоящий хозяин… или хозяйка…

В какой-то момент у меня даже проскользнула мысль, что мы с Мелой внезапно поменялись местами, и теперь я оказался подселённой в её сознание личностью, а не наоборот. Так это или нет, узнать пока что не получалось. Настоящий владелец тела со мной не общался. Похоже, что он вообще не подозревал, что в его голове посторонний…

Немного рассеянный взгляд оторвался от мостовой и поднялся на уровень глаз.

Тот, в ком я находился, шёл по городской улице. Типичной улице совершенно типичного города, напоминающего одновременно и псевдоантичный Ландвилий, и влажный курортный Данквиль, и помпезно-величественный Бохав, и вечно укутанный смогом викторианский Лондон, и гордящийся своей нарочитой провинциальностью отечественный Урюпинск. Крепкие каменные дома и дворцы перемежались с лачугами, вычурные ограды и ухоженные палисадники со старыми покосившимися заборами, а дивные парки и цветники с заросшими сорняком пустырями.

Гуляющие по улицам люди тоже были одеты весьма эклектично — от белоснежных туник и тог в римском стиле до ультрасовременных накидок и топиков с кричащими принта́ми и лу́ками.

А вот автомобилей здесь не наблюдалось, как не наблюдалось и прочих транспортных средств от телеги до флаера. Все вокруг передвигались исключительно пешим ходом…

Носитель моего сознания повернул с улицы в небольшой тупичок. Тупичок заканчивался витиеватым забором. За ограждением виднелся утопающий в зелени особняк. Два этажа и пара колонн на фасаде дворцом его безусловно не делали, но на достаток и статус его обитателей указывали вполне недвусмысленно.

Открылась калитка, «поплыла» навстречу дорожка из гладкой брусчатки, одна за другой «ушли» вниз ступеньки крыльца, щёлкнул входной замок…

Тот, в ком я прятался, вошёл в особняк и оказался в небольшом холле. Сделав пару шагов, мой невольный хозяин остановился, потом повернулся направо и быстро оглядел себя в висящем на стене зеркале.

Честно признаюсь, если бы я в этот миг был сам собой, то в обморок, ясен пень, не упал бы, но челюсть бы уронил сто процентов.

Из зеркала на меня смотрела Паорэ. Только не совсем та, какую я помнил по Флоре.

Этой по земным меркам было, наверное, лет шестнадцать. Одетая в длинную юбку и узкий обтягивающий топ, отлично обозначающий тонкую талию и шикарную… даже слишком шикарную для её возраста грудь, юная, свежая, похожая на раскрывающийся бутон, прекрасная той красотой, какая у большинства бывает лишь раз, но очень скоро проходит, не выдержав испытания взрослой жизнью.

Что ж, я теперь хорошо понимал несчастного Борсия, безнадёжно и безответно влюблённого в улыбнувшуюся ему когда-то девчонку. Даже не знаю, смог я сам избежать соблазна и не рехнуться, если бы мы встретились с Пао не тогда, когда встретились, а лет на десять пораньше…

Покрасовавшись перед зеркалом пару-другую секунд, бывшая-будущая баронесса двинулась дальше. Пройдя по коридору мимо ряда дверей, она очутилась в довольно просторной комнате. Судя по обстановке, это была гостиная.

— Мам! Я пришла, — голос у Пао звучал существенно звонче, чем помнилось, но не узнать его я безусловно не мог.

— Здравствуй, дочка, — шагнула к ней от окна стройная и достаточно миловидная женщина, до боли похожая на взрослую Пао, но в то же время другая, чем-то неуловимо от неё отличающаяся. — Ты как раз вовремя. Мы с папой хотели серьёзно поговорить с тобой.

— Поговорить? О чём?

— Ты помнишь дядю и тётю Бартошей?

— Дядю Горацио и тётю Оливию?

— Да.

— Помню, конечно. Они такие прикольные.

— Так вот. Мы пригласили их в гости. Сегодня. Но они придут не одни.

— Не одни? А с кем же?

— С ними будет их сын Ральс. Помнишь его?

— Ну-у… если честно, не очень.

— Понимаю, — кивнула женщина. — Он был тогда старше тебя почти на два года. Но когда ты сбежала…

— Мам! Мы же ведь договаривались! — в голосе Пао прорезалось явное неудовольствие.

— Хорошо-хорошо, дочка. Что было, то было. Мы рады, что ты вернулась, но я сейчас не об этом.

— А о чём же тогда?

— Ральс Бартош — весьма перспективный молодой человек, — послышался из-за спины мужской голос. — Мы с мамой хотели, чтобы ты к нему присмотрелась.

Девушка обернулась.

— Пап?

Стоящий в дверях мужчина выдержал паузу и негромко продолжил:

— Мы хотим, чтобы вы оба как следует присмотрелись друг к другу.

— Но… зачем?