Странник (СИ)

"Иногда я думаю, правильно ли я поступил. Правильно ли было взять её и воспитывать, словно родную, закрыв глаза на правду, которая будет преследовать меня до самой смерти."

Я перечитала эти строки снова и снова. Словно что-то не то. "Воспитывать словно родную"? Что он имел в виду? Я продолжала читать, мои пальцы сжимали страницы, и мне казалось, что я теряю связь с реальностью.

"Анжелика — не моя дочь по крови и не Изабеллы. Она — ребёнок другой женщины."

Я резко захлопнула дневник, словно обожглась. Эти слова будто пронзили меня насквозь, заставили сердце остановиться. Не моя дочь по крови. Моё дыхание участилось, и я ощутила, как мир вокруг поплыл. Это была ошибка. Это просто какая-то ужасная ошибка. Может, я не так поняла, может, здесь описано что-то другое?

Нет. Я снова открыла дневник и перечитала строки. "Ребёнок другой женщины."

Кто… кто она была? Как это возможно? Как я могла не знать этого? Отец, почему ты никогда не сказал мне? Почему ты унес это в могилу, оставив мне только вот это — крошечные строчки на старых страницах, которые ломают мою жизнь на части?

Я пронеслась по следующим страницам, как в лихорадке, не останавливаясь, не желая верить, но каждое новое слово всё глубже вонзалось в меня. Неизвестная женщина. Моя настоящая мать была неизвестной женщиной, которая умерла, когда я родилась. Она… она была кем-то совершенно чужим. Человеком, о котором я даже не подозревала. И так и не узнаю.

Мир вокруг меня кружился. Грудь сжималась от ужаса и непонимания. Я закрыла глаза, пытаясь успокоить дыхание, пытаясь собрать себя по кусочкам. Но внутри меня бушевала буря — гнев, обида, боль. Как можно было скрыть такое? Как можно было жить с этим, зная, что каждый взгляд, каждое "доченька" — это не правда?

Я чувствовала себя преданной, словно мне нанесли удар в спину. Изабелла… она знала? Или нет? Воспринимала ли она меня как дочь или же я была ей просто чужим ребёнком, кем-то, кого она взяла из жалости, из чувства долга?

Но потом я увидела ещё одну запись, которая заставила меня замереть.

"«Изабелла не знает…после смерти нашего первенца она бы не пережила смерть еще одного ребенка. Девочка умерла сразу после родов от кровоизлияния в мозг. Я был в отчаянии. Я не знал, что делать, как посмотреть Белле в глаза. А потом, потом я услышал разговоры врачей, которые говорили о какой-то бродяжке, умершей от сильного кровотечения и о том, как отдадут ее малышку в приют Святой Елены….Тогда я и принял решение. Я забрал Анжелику. Моего маленького ангела. Она спасла свою мать от безумия. Ведь она так страдала после смерти нашего первого малыша. Нашего Альберто…Звала его по ночам, плакала каждый год в день его рождения. Я полюбил мою Лику. Полюбил всем сердцем. Даже рождение Риты этого не изменило…

Она никогда не должна узнать правду. Изабелла верит, что Анжелика — её дочь. И это… может быть, это к лучшему. Так будет правильно."

Слова медленно начали обретать смысл, и это стало ещё одним ударом. Отец скрыл правду не только от меня, но и от Изабеллы. Она жила в этой лжи столько же лет, сколько и я, веря, что я её плоть и кровь. Она даже не подозревала, что моя настоящая мать — другая женщина. Что я чужая для неё так же, как она — для меня.

И тут меня поразила ещё одна мысль. Если я не дочь Изабеллы… тогда Чезаре… Чезаре не мой брат.

Эти слова пронзили меня, как удар молнии. Всё, что я чувствовала к нему, всё, что я так яростно пыталась подавить, оказалось не запретной страстью, не преступлением. Вся эта мучительная тяга, этот странный, сжимающий сердце огонь — всё это не было ошибкой природы, не было грязным секретом, который я должна была похоронить так глубоко будто вырыть могилу в собственном сердце. Мы не были связаны кровью. Мы никогда не были родными.