Странники

– Я все понял, Анатолий Сергеевич, только ждать их здесь я не буду. Мне надо немедленно выехать в Москву для доклада.

Смирнов замялся.

– Это срочно?

– Да, не терпит отлагательства. Вы можете связаться с Новиковым в Департаменте, он курирует наши учения.

– Хорошо! Чем поедите? Полагаю, аэропорт мы сейчас временно закроем.

– Тогда на поезде. Вроде после обеда есть поезда до Москвы. Хотел еще спросить, как там на АЭС, закладки СВУ прошли успешно?

– Я вам не хотел говорить раньше времени – Смирнов густо кашлянул в трубку, – но на АЭС произошел несчастный случай. Видимо чеченцы установили взрывчатку и наши ребята пострадали. Они все в тяжелом состоянии, без сознания, как мне доложили.

– Но, хоть живы? – Бердюгин изобразил надежду в голосе.

– Пока да. Как говорят врачи: "состояние стабильно тяжелое".

Они попрощались и Бердюгин, получив от начальника отдела Валеры машину, сел в милицейский УАЗик, немедленно рванул на железнодорожный вокзал.

Ни Бердюгин, ни Смирнов не знали, что об истинной цели и участниках операции на АЭС, кроме Шалашова и Горского. В Управлении об этом было известно только начальнику отделения собственной безопасности Коновалову, назначенному вскоре после перевода Усольцева, и непосредственно начальнику Управления Алексееву.

Едва Шалашов со своим коллегой Мишей Горским задержали Светлану, из кабинета начальника охраны Вячеслав позвонил Коновалову и сообщил о результатах операции.

– Как мы и предполагали – сказал он – это Третьякова. Только мы думали, что она заложить реальное СВУ, а не муляж, но она установила передатчик GPS.

– Что, GPS? – удивился Коновалов, – это что-то для определения координат?

– Точно, для этого. Вроде своим сообщником она назвала Забелина. Но Третьякова – хитрая рыба, могла и соврать. Её информацию надо еще проверить.

– Все понял, сейчас доложу генералу.

– Только надо доложить, чтобы Забелин, если будет интересоваться, не догадался, что мы взяли Третьякову. Сообщите ему, что мы пострадали в результате взрыва, находимся в тяжелом положении, без сознания.

– Ага, хорошо, так и скажем.

– И еще просьба, чтобы никому кроме вас и генерала подробности не передавались. Пусть он даже своим замам говорит нашу версию.

– Я его предупрежу!

Следствием этого разговора стало то, что Смирнов действительно думал о пострадавших при взрыве членах группы "Странники-3". Он даже предложил генералу Алексееву выехать в больницу, чтобы узнать об их состоянии, но начальник Управления не разрешил. Тот сказал, что этим сейчас занимаются другие люди, а Смирнов нужен здесь. Сказал – и, как в воду глядел. Позвонил Бердюгин с информацией о Забелине.

Смирнов тут же доложил генералу и получил команду объявить операцию "Набат". Дальше все завертелось в сумасшедшем ритме. Надо было сделать массу вещей, определенных инструкциями и приказами: оповещать задействованные ведомства, организовать развертывание штаба, оцепление аэропорта. Следовало проверить само здание на предмет закладок СВУ.

Все это легло на плечи Смирнова. Он вызвал Лысенко, нахмурился и сказал:

– Я, конечно, знаю, что вы с Забелиным приятели, но хочу тебе сказать – по предварительным данным он помог террористам захватить самолет.

– Что? – Игорь с огромным удивлением уставился на Смирнова – вы о ком говорите? О Сергее? Не может быть, чтобы Забелин продался! Никогда не поверю!

– Думай, как хочешь. А факт остается фактом.

– Да какой факт? Кто это говорит?

– Мне доложил подполковник Бердюгин. Он лично видел, что Забелин помогал чеченцам и сейчас Забелин вместе с ними в самолете. Я понимаю твое огорчение, но надо работать по делу. По указанию Алексеева объявлена операция "Набат". Бери всех людей из отдела и выдвигайся в аэропорт – Колмогорову я уже все сказал. Мы подъедем туда следом. Там же должен находиться наш спецназ из отдела обеспечения оперативных мероприятий. Будешь мне помогать координировать.

– Понял. Разрешите идти?

– Действуй! Но о Забелине никому не слова, даже своему начальнику Колмогорову.

Лысенко вышел из кабинета Смирнова в мрачном настроении. Ему захотелось с кем-нибудь переговорить, поделиться новостью, обсудить. Нет, не мог Серёжка стать предателем! Не тот человек. Насколько Игорь его знал, Забелин никогда не интересовался "левыми заработками", крышеванием коммерсантов и подобными вещами. Он был из старой школы чекистов и этим все сказано.

Игорь с сожалением подумал о запрете Смирнова говорить по этому поводу с Колмогоровым. Виталий бы его понял.

Борт самолета ТУ-154Б, рейс SU 789 "Уральск-Москва", 26 апреля, 13.15

Прежде, чем Забелин потерял сознание, кое-что произошло в пилотской кабине, то, что потом предопределило весь ход событий.

Когда самолет достиг отметки десяти тысяч метров, второй пилот Дима Антонов выровнял самолет, и хотел было повернуть на курс, который ему сообщил диспетчер.

– Беру курс на Эмираты! – сказал он, повернувшись к главарю чеченцев, стоявшему позади.

Тот посмотрел на часы. С момента взлета прошло ровно тридцать две минуты.

– Кое-что изменилось – сообщил он плоским безликим голосом пилоту – надо повернуть назад, к аэропорту.

– Зачем?