Странники Одиннадцати Пространств. Нет худа без добра

В отличие от Витса, который впервые за долгое время обрёл покой, Млем терзается многими странными мыслями. Несмотря на то, что его друг — точнее, бывший друг Донлэ никогда не был для него авторитетом, слова декаперода глубоко запали в мозг центору. Пусть даже эти слова были и не его собственными, а йорзскими. Предопределённость истории и неистребимые инстинкты — вот что тревожит Млема. Поговорить о первом оно решает с Джексом, который, как оно чувствует, ещё не до конца смирился с потерей Фордокс-Примы, хотя и всеми силами пытается это скрыть, даже от самого себя. Дверь в каюту киборга немного приоткрыта — а это, как знает давний друг Джекса, знак того, что войти и поговорить очень даже можно. И всё же, вежливое по природе центор аккуратно интересуется, заглянув в каюту тремя из пяти глаз:

— Джекс, можно к тебе зайти?

— Можно всё, что не запрещено законами физики, — отшучивается Джекс.

Млем заходит внутрь и прикрывает дверь. Оно замечает, что Джекс пишет на компьютере какие-то явно бессмысленные программные строки — очевидно, для того, чтобы отвлечься.

— Знаешь, есть у меня один философский вопрос, — начинает Млем. — Я буду очень радо, если ты поможешь мне на него ответить. Для этого я вынуждено буду вспомнить Фордокс-Приму. Но обещаю: в конце концов я насыплю тебе соль на рану, и тебе станет легче.

— Ты хотело сказать, что утешишь меня?

— Да, конечно.

— Эх, Млем, а у нас выражение «сыпать соль на рану» означает диаметрально противоположное!

— Да? Забыло, извини. У нас солью действительно лечили раны, так и стали говорить.

— Ладно тебе, всё лучше, чем когда я тогда ляпнул… помнишь — «дурная голова ногам покоя не даёт»?

— Как не помнить, ха-ха! Как же долго я тогда не могло понять, почему именно голова…

— Ага, и я напрочь забыл, что у тебя в голове — лёгкое, а не мозг! До чего же весело было!

Джекс и Млем дружно смеются. Центор не сразу решается свернуть на нелёгкую философскую тему, но, наконец, обращается к Джексу:

— Как ты думаешь, всё ли в жизни предопределено? Должна ли была тяжёлая участь постигнуть твою родную планету?

— Млем, я не телепат, но прекрасно понимаю, к чему ты ведёшь. Ты хочешь убедить меня в том, что я не виноват. И знаешь — я с удовольствием сниму с себя вину, если ты сможешь это доказать. Но так доказать, чтобы я ничего не смог возразить! Сразу говорю: аргумент «я вижу твои воспоминания» несостоятелен. Попробуй побыть в шкуре не-телепата! Вперёд!

— Хорошо. Для начала ответь мне на один простой вопрос. Вечны ли планеты?

— Нет ничего в этом мире вечного. Только редкое бессмертное существо — или, если мыслить шире, какая-то целая космическая цивилизация может, если…

Джекс осекается, а Млем загадочно улыбается. Киборгу ничего не остаётся, как тоже ответить улыбкой — но не фирменной горькой, а самокритично-добродушной.

— Млем, блестяще. В одном вопросе ты уместило битый час рассуждений. Да, я понял. Космическая цивилизация на то и космическая цивилизация, чтобы вырваться за пределы планеты, которая рано или поздно станет для жизни непригодной. И чтобы взять с собой тех живых существ, которые не достигли такого уровня развития.

— Даже так!

— Да. Как раз незадолго до всего этого, мне рассказывали, растениям и животным новые телепортирующие импланты вживляли. Так что всех, кому импланты вживить успели, мы с собой увезли. Даже северандских оленят — в этом году, как зоологи сказали, они родились на два дня раньше, чем обычно. Им повезло.

— И ты ещё переживал, Джекс. За что ты себя укорял, скажи, а?

— Планету всё равно жалко. И многие живые существа всё же погибли вместе с ней — те, которым имплантов не досталось. Но те оленята… кто бы им помог, если бы я всё-таки не сообразил, что затеяли йорзе? А я, получается, успел… значит, не такой уж я и кретин, правда?

Млем многозначительно улыбается, качает головой и прикрывает рукой лицо. Джекс же усмехается и меняет тему разговора:

— Насчёт предопределённости. Мы же знаем, что законы природы определяют всё, что когда-либо произойдёт. Но в этих же самых законах природы предусмотрена и случайность.

— А что, если то, что мы воспринимаем как случайность, на самом деле неслучайно? Тоже, выражаясь образно, запрограммировано?

— Случайность по определению не может быть запрограммирована!

— Возможно, это мы так думаем. Мы списываем что-нибудь на случай, а на самом деле это не случай! Как доказать, что случайно, а что нет?

— Очень просто! Ты можешь с точностью до слова предсказать, что я сейчас скажу? Даже с твоими телепатическими способностями?

— Нет, только в общих чертах. К тому же, половина сознания у тебя находится в центральном процессоре — а органические телепаты не могут видеть, о чём думают машины.

— Ну, это уже детали, я имею в виду ту часть сознания, которая у меня в органическом мозге — слова я всё-таки продумываю именно этой частью. Я вот о чём: во-первых, на все процессы в мозге довольно сильно влияют квантовые эффекты, а во-вторых, сам факт предсказания меняет состояние системы. Может, если бы ты спросило меня о том же по-другому, я бы и ответил иначе.