Странники войны

– Не спешите засыпать меня вопросами, господин штурмбаннфюрер. Лучше оцените мое предложение. За ним очень интересный поворот диверсионной легенды Великого Зомби. Для начала этого достаточно. Дальше будет видно.

– Но кто сказал, что я не оценил его?

– Так действуйте, штурмбаннфюрер, действуйте, – повелительно напутствовала его Фройнштаг, незаметно беря на себя роль руководителя операции.

63

Звездослав Корбач, переодетый в немецкую форму, с рожками патронов в раструбах широких голенищ, уже деловито осматривал мотор, готовя машину к дороге. Беркут взял у него удостоверение водителя, всмотрелся в фотографию. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: оно находится в чужих руках. Лейтенант отдал ему документы того водителя, которому принадлежала их машина. Однако и с ним сходство Звездослава было весьма иллюзорным.

– Ничего, – успокоил Корбач лейтенанта. – По шоссе нам крутить всего километров пятнадцать. Дальше будем прорываться «огородами». Да, забыл сказать, поляк, которого мы спасли, просится в нашу группу.

– Что значит «просится»? Куда он может пойти с нами?

– А куда ему теперь без нас? О, да вот и он сам.

Беркут оглянулся. Поляк – грузный мужчина лет пятидесяти, в мундире, напоминающем форму железнодорожника, но без головного убора – медленно, словно хотел подкрасться к ним, подошел к Андрею, остановился за несколько шагов и низко поклонился.

– Возьмите уж, пан офицер, – попросил по-польски. – Хутор мой сожгли, возвращаться некуда. Может, где-то по дороге встретим партизан… К ним и пристану.

– Но ведь говорят, вы были связаны с партизанами. Неужели не осталось ни одной явки?

Зданиш не понял, что он сказал, вопросительно посмотрел на Корбача. Тот перевел.

– Партизаны у меня действительно бывали. Но сейчас они ушли. Лагерь их за двадцать километров отсюда, в соседнем лесу, под Кронсно.

– Под Кронсно, говоришь? Божест-вен-но. – Лейтенант извлек из внутреннего кармана френча подаренную ему Звездославом карту, но потом вспомнил, что в планшете обер-лейтенанта есть офицерская. Нет, Кронсно находилось не в той стороне, где граница, но все же куда ближе к ней, чем хутор, на котором они сейчас пребывали. – Значит, они здесь, в этих лесах? – показал пальцем на зеленый массив севернее Кронсно.

– Нет, чуть южнее. В том, что севернее, и без них многолюдно. А этот – небольшой, зато скалистый. Урочище там, хутора.

– К тому же сам командир отряда, поручик Ольшевский, из тех мест, – добавил Корбач.

– Существенное уточнение. Похоже, что вы хорошо знаете карту? – снова обратился лейтенант к Зданишу.

– Не карту, сами леса, – возразил тот. – Лесничий я, лесничий техник. До того, как перебраться в эти края, в пяти местах работал да еще и у коллег побывал. По всей Польше поездил. Что успел, то успел.

– Словом, он еще пригодится нам, – заверил Звездослав. – С партизанами легче будет объясняться.

– Вовремя объясниться с партизанами – это неплохо, – без всякого энтузиазма поддержал Беркут. – Оружием владеете?

– Владеет-владеет, – ответил за лесничего Корбач. – Я выпросил для него автомат у Кодура. Сам Кодур со своими людьми уже ушел.

– Тогда быстренько переодевайтесь в немецкий мундир, – приказал Беркут Зданишу. – Надеюсь, что-нибудь подходящее для вас найдется.

– Не буду я напяливать этот проклятый мундир, – проворчал поляк, выслушав перевод Корбача. – Почему нельзя в своей, лесничей?

– С этой минуты вы будете выполнять все, что вам прикажут, – вежливо коснулся его плеча Беркут. – Дисциплина у нас армейская. Свой лесничий мундир положите в ранец.

– Идите, идите, пан лесничий, переодевайтесь, – добавил от себя Корбач. – Вы же видели: пан лейтенант разгильдяйства не любит. И вообще сегодня он не в настроении.

– Да, – остановил Беркут лесничего уже у порога, – немецким владеете?

– Он родом из Судет. Там все знают немецкий, – снова ответил за него Корбач. – Ждем вас, рядовой вермахта, – тотчас же перешел на немецкий, – у машины.

Через несколько минут все были готовы к дороге. Отец Звездослава дал им буханку хлеба, круг домашней колбасы и несколько соленых огурцов. В машине еще оставались консервы, так что на первые два-три дня должно было хватить.

Прежде чем посадить людей в машину. Беркут построил их, внимательно осмотрел экипировку, оружие, выяснил наличие патронов и еще раз объяснил цель их рейда. Теперь он действительно чувствовал себя так, словно был заброшен во главе отряда в тыл врага.

– С этого дня мы – диверсионная группа, действующая в тылу у немцев. Конечная цель рейда – переход линии фронта. В пути следования при любой возможности нападаем на оккупантов, используя все возможные способы борьбы с ними. Отношение к местному населению самое дружеское, но при соблюдении всех мер предосторожности – в каждом селе могут оказаться полицаи, предатели, агенты гестапо или контрразведки. Цель рейда, состав группы и история ее появления разглашению не подлежат. Дисциплина армейская. Вопросы есть?

– Нет, – неожиданно за всех ответил Зданиш, без перевода уловив смысл сказанного. – Все ясно, пан лейтенант.

– Божест-вен-но. В путь!