Странности любви

Выровняв дыхание, Мередит постаралась успокоиться. Она не могла устроить сцену, ей необходимо было владеть собой. Хотя бы ради соблюдения приличий, если не по другим причинам. По любопытным взглядам, бросаемым в их сторону, было ясно, что напор, скоторым Тристан заявил о своих притязаниях, замечен… как и то, что она не пытается сопротивляться.

— Ч-что вы делаете? — выдохнула она.

Жар его дыхания обжигал ей щеку. Зазвучала музыка, и он закружил ее в танце. Почему этот танец оказался вальсом? Почему это была не джига, тогда между ними все время оставалось бы расстояние, не было бы этого мучительного соприкосновения тел прикаждом шаге.

— Следующий танец вы снова танцуете со мной, — произнес Тристан ровным скучающим голосом. Словно емубыло все равно. Но глаза говорили другое. За маской в зеленых глазах пылало желание. Что, если он так же ясно читал ответное желание в ее глазах?

— Я… — начала Мередит, намереваясь отчитать его. Сказать, что она не позволяла ему такой дерзости, что она не принадлежит ему и не собирается бежать на его зов.

— Ш-ш-ш. — Губы его под нижней кромкой маски изогнулись в улыбке. Это остановило ее протесты — Мередит так редко видела его улыбающимся. — Потанцуйте со мной. Не спорьте, не анализируйте и не торгуйтесь. Просто танцуйте.

Она хотела отчитать его, но остановила себя. Это могла быть последняя возможность побыть возле него. Почувствовать его прикосновение.

Если будет доказано, что он предатель, его отправят на каторгу или того хуже. Даже если этого не случится… даже если ее надежды и желания осуществятся и будет доказано, что он не имеет никакого отношения к исчезновению картины, Мередит не будет счастлива, усказки не будет счастливого конца. Она будет знать, что использовала его семью, подозревала и выслеживала его самого и его друзей.

Между ними легла бы слишком большая тайна, слишком большая ложь. Не говоря уже о том, что она — действующий тайный агент. И хочет остаться им. А это стало бы невозможным, если бы она связала себя с Тристаном.

Так что этот танец с большой степенью вероятности мог стать прощальным.

Она заглянула Тристану в глаза и задрожала под его пристальным взглядом.

— Вам холодно? — шепнул он.

Мередит отрицательно покачала головой, не отведя глаз:

— Нет.

Музыка смолкла, дамы и кавалеры стали покидать площадку для танцев. Но Тристан остался стоять в ее центре, не спуская глаз со своей дамы и явно не замечая неловкости ситуации.

— Тристан? — шепнула она, и ее голос дрогнул от осознания, что пора расставаться. С надеждой быть с этим мужчиной, с будущим, которого у нее не могло быть.

Он протянул руку, и кончики пальцев Тристана скользнули под край ее маски, чтобы погладить по щеке. Прикосновение было таким интимным, таким приятным, что Мередит на миг прикрыла глаза и едва удержалась от стона.

Перед ее трепещущими ресницами прошли картины всего, что ей стало известно. Карета с гербом Тристана, уносящаяся с места похищения, его отказ от сотрудничества, зашифрованное письмо от Огастина Девлина и подозрительные разговоры с этим человеком, билет на аукцион… они складывались в ее голове в одну гигантскую стрелу, указывающую на виновность Тристана.

Она открыла глаза и вырвалась из его объятий.

— Благодарю вас, милорд. Доброй ночи.

Повернувшись, Мередит торопливо покинула бальный зал и вышла на террасу. Ночной воздух охладил ее горячую кожу. Она посмотрела вверх, на окна спальни Тристана. Больше медлить нельзя, нужно исполнить долг. Если она позволит себе и дальше искать для него оправдания, это не поможет ей уберечь от него сердце, не поможет предотвратить удар по интересам страны. Как ей избежать этой раздвоенности?

ГЛАВА 12

Дверь оказалась незапертой. Сердце Мередит наполнилось абсурдной радостью. Незапертая дверь могла означать, что Тристану нечего скрывать.

— Или, — бормотала она, закрыв за собой дверь и сдвинув маску с лица на верх прически, — это означает, что он уверен в своем умственном превосходстве и не чувствует необходимости что-то скрывать.

Мередит со вздохом осмотрелась. Вид комнаты поверг ее в шок. Настолько комната соответствовала ему. Стены темно-зеленого цвета вызывали в памяти глаза владельца, когда они темнели от желания. Она много раз замечала это желание с тех пор, как оказалась здесь. И она жаждала его, пусть и во вред себе.

Отблески язычков пламени, плясавшего в камине, дрожали на поверхностях великолепной мебели вишневого дерева и привлекли внимание Мередит к большой кровати, которая занимала основное место в этой комнате. Не задержать взгляд на высоких столбиках и балдахине с красиво ниспадающими складками было невозможно. Трудно было не вообразить себе Тристана, раскинувшегося на простынях, приглашающего взглядом…

Или нет, лучше представить себе их вместе на этой кровати, и ничто их не разъединяет. Ни ложь. Ни расследование. Ни одежда.

Мередит дрожала. Такие мысли не способствуют выполнению ее задачи. Ей надо выбросить их из головы. После беглого осмотра спальни пора заняться поисками.