Странные деньги

- Не очень хорошо получается со временем, - заявил он. - Я должен сейчас уехать и буду занят примерно час. Сделаем так: ровно через час я буду ждать вас на улице Курчатова. Знаете, где это?

- Ну, вообще-то знаю, - я был в сомнении. - А где именно?

- Очень хорошо, - обрадовался следователь. - Я буду ждать вас в конце улицы со стороны стороны реки. Встретимся и побеседуем. Только вот что: дело это может оказаться достаточно серьёзным, поэтому вы не говорите о нём никому. Деньги привозите с собой. Договорились?

- Договорились, - вздохнул я.

* * *

Улица Курчатова, чистая, тихая и уютная, дальним концом упиралась в железную дорогу, проходившую вдоль берега реки. Уличный асфальт кончался метров за сто до насыпи, вместе с ним кончалась и цивилизация; вдоль насыпи, в так называемой полосе отчуждения стояли бараки, построенные ещё в тридцатые годы и с тех пор служившие жильём для железнодорожных рабочих. От бараков до асфальта тянулись огороды с перекошенными заборами. Место было открытое и хорошо просматривалось. Здесь и должно было состояться наше свидание со следователем.

Я шёл к месту встречи кружным путём. Сделав изрядный крюк и погуляв минут пятнадцать по близлежащим улицам, я решил выйти к назначенному месту как бы с тыла. Это были меры предосторожности.

С чего они мне потребовались?

Выражаясь словами несравненного Штирлица, со вчерашнего дня я чувствовал, что нахожусь под колпаком. Ряд странных событий, случившихся одно за другим в столь короткий промежуток времени, заставил меня предположить, что в мою жизнь вторглась чья-то чужая, враждебная воля.

Вот хотя бы эта пара на карусели. Минут через двадцать после моего телефонного звонка в милицию они исчезли. Обнаружив это, я, внезапно озарённый догадкой, выскочил из дома и ещё раз внимательно огляделся вокруг: слева через проезд виднелись песочница и качели; справа были густые кусты, создававшие приятный для глаза зелёный фон; внутри зарослей ребячьими ногами была вытоптана площадка для игр. В одном месте кусты раздвигались, образуя проход; в него-то я и увидел карусель. Два шага влево, два шага вправо от подъезда - и вид на карусель закрывали кусты. Вот и объяснение загадки: от карусели через проход в зелёной стене был хорошо виден наш подъезд.

Это обстоятельство основательно подпортило мне настроение. Если я и в самом дел под колпаком, значит, кто-то знает, что деньги из тайника находятся у меня. Тогда почему тот, кто это знает, не придёт и не скажет прямо: отдай деньги, они мои... Вместо этого какие-то люди наблюдают за мной издали, не дают спать ночью, лезут на балкон, пытаясь проникнуть в квартиру...

Новая мысль вдруг пришла в голову: если меня так плотно обложили, то, может быть, эти деньги - улика против кого-то? Тогда почему, скажите, я должен передавать такие деньги в руки следователя на пустынной улице, без свидетелей, без расписки? Может быть, всё это будет оформлено позже, но всё равно - несерьёзно. А если за мной увяжется кто-нибудь по дороге и в подходящем месте сделает этот... гоп-стоп? Как знать, может, родимый подъезд и сейчас находится под наблюдением. Конечно, следователь Серебренников ничего не знает об этом, потому и поступает так легкомысленно, но мне от этого не легче. С другой стороны, он же сам сказал, что считает дело серьёзным, и просил никому ничего не рассказывать...

В конце концов, я решил денег с собою не брать, а жене строго-настрого наказал в моё отсутствие не открывать посторонним дверь ни под каким предлогом. Сам же, выйдя из дому, начал, как заяц, петлять, ныряя за углы домов и подозрительно разглядывая идущих следом

прохожих. А так как на улице было довольно многолюдно, то вскоре я отвертел себе шею. Но никаких признаков наблюдения за своей особой так и не обнаружил.

Наконец время стало приближаться к назначенному часу, надо было торопиться к месту встречи.

Я шёл по Курчатова.

Впереди, метрах в ста, маячила одинокая мужская фигура. Неожиданно прямо перед моим носом из-за угла дома вынырнули две девушки. Сначала они шли быстро, потом переглянулись и замедлили шаг. Такой маневр показался мне странным, я тоже сбавил темп. Выглядели девицы, на мой взгляд, вульгарно: очень уж демонстративно раскачивали бёдрами. И, кроме того, они не сводили глаз с мужчины, шедшего впереди. Моё назойливое присутствие за спиной, как видно, раздражало их и они пытались пропустить меня вперёд. Но всё внимание их было сосредоточено на том, кто шёл впереди.

Я тоже посмотрел на него. Мужчина в тёмном костюме, не оглядываясь, неспешно подходил к перекрёстку у начала улицы. Не Серебренников ли? Самое время.

Девушки, наконец, стали проявлять признаки явного беспокойства, поскольку я упорно тащился за ними следом. Одна из них повернула голову и что-то сказала подруге. Потом взяла её под руку и, пропустив меня вперёд, они медленно подошли к бордюрам у дороги и остановились, глядя на реку. Что оставалось делать? Я бодро проследовал мимо.