Странные и удивительные мы

Под темно-желтым солнцем Италии мы выпили Aperol и поужинали пиццей, которая вкусна настолько, насколько может быть вкусной пицца из горячего тонкого теста, переходящего в нежно-острую начинку. Но Эд ел меньше обычного, а мои предложения о десерте он отклонил дважды. Забеспокоившись, я подумала, может настало время поговорить о Джулии. Но разговор пошел о вине и путешествиях, о забавном твите, который я прочитала ранее, и о том, что Шекспир местом событий для «Ромео и Джульетты» выбрал Верону, даже ни разу не посетив этот город. Постепенно погасшие фонари на шумной площади заменили свечи на столиках. Ну что ж, Эд захочет поговорить, когда будет готов, и не нуждается в поощрении. Он и без того достаточно решителен.

— Что у тебя запланировано на завтра, мисс Марпл? — спросил Эд, жестом попросив официанта принести счет.

— То есть?

— Ну допустим, ты постучишь в дверь, и тот самый Стефано появится на пороге. Что дальше? Как ты собираешься преподнести ему эту сумасшедшую информацию об отцовстве?

Для храбрости я отпила коктейль.

— Ты и правда думаешь, что это сумасшедшая идея?

Он замолчал, в его голубых глазах мягко отражался отблеск свечей.

— Я надеюсь, Элли. Для твоего же блага.

— Логично было бы сразу сказать об этом и представиться дочерью Кристин. Каждый раз думая о предстоящей встрече, о том, что придется рассказать о находке в бабушкином шкафу… Боже, я умру, Эд! Невозможно заявиться и просто сказать: «Привет, я Элли Калпеппер. У меня есть основания полагать, что вы спали с моей мамой и знаете что? Наверное, я ваша дочь».

Меня передернуло.

— А что ты будешь делать, если кто-то другой выйдет к тебе, или Стефано не будет дома?

— Можно сказать, что я юрисконсульт недвижимости Кристин Калпеппер, и пытаюсь разыскать Стефано относительно ее завещания. Звучит более правдоподобно?

— Думаю, что да. Хотя он может подумать, что получит кучу денег.

— Что бы ни случилось завтра, мне нужно придумать, как вести себя.

Эд внимательно посмотрел на меня.

— Ты хочешь сказать, что у тебя может не получиться?

Я вздрогнула.

— Возможно.

Полное бездействие привлекало все больше. Но как жить дальше, покинув Италию и ничего не узнав? Если есть какое-либо объяснение, то мне нужно его узнать ради себя и ради папы.

Неожиданно у меня запекло в глазах и, когда я поморгала, в горле стало сухо. Отпив еще немного коктейля, я замолчала, смутившись, зная, что Эд смотрит на меня. Он протянул руку и тихонько сжал мое предплечье. Нежное пожатие его ладони отозвалось пульсацией под моей кожей, и я посмотрела на темные волосы, исчезающие в мягких линиях локтевого сгиба загорелых рук. Я с трудом сглотнула, когда на его телефоне высветилось сообщение. Сначала подумала, что это очередное сообщение от Джулии — она прислала несколько с тех пор, как мы уехали — но на экране вспыхивает «мама». Быстро пробежав глазами, он собрался ответить.

— Мама знает про проблемы с Джулией?

— Нет. Для нее я в командировке. Она сойдет с ума, если узнает. Самый счастливый день в жизни моей матери был, когда она надела огромную шляпу, чтобы посмотреть, как я становлюсь честным мужчиной.

Я улыбнулась в свой бокал этим воспоминаниям.

— Шляпа была большой.

— Размером с космическую станцию.

— Она выглядела замечательно, — добавила я.

— Да, — с теплотой согласился он.

***

Вечером город такой же оживлённый, и мы по бледной каменной брусчатке направились к озеру, мимо древних колоннад. Маленький полуостров с его вечной красотой особенно притягателен в современном антураже. В тенях крепости и древней римской виллы, атмосфера la dolce vita,^[24] казалось, просто витала в воздухе, наполненном раскованным смехом друзей и сильными ароматами итальянской жимолости.

Через широкий променад вдоль озера мы пошли в сторону отеля. Огни противоположного побережья мигали под мрачным залитым лунным светом небом. Через несколько метров суматоха города сменилась теплыми нежными звуками плеска воды и пения сверчков.

— Ты, наверно, видела мои таблетки, — вдруг произнес Эд.

Бросив на него короткий взгляд, я продолжила путь, наблюдая за ящеркой, убегавшей от нас по каменной стене.

— Это твое дело, Эд, — ответила я, но тут же спохватилась. — Хотя, конечно… Если ты хочешь поговорить об этом.

Еще несколько шагов мы прошли в тишине. Единственные звуки — это шорох моих сандалий и раскачивание высоких пальм над нами. Со скал спадали соцветия лантаны, а в воздухе витал едва уловимый острый растительный запах.

— Несколько недель назад Джулия предложила мне сходить к доктору. Она думает, что у меня стресс.

— У тебя на самом деле стресс?

Подбородок Эда напрягся.

— Можно сказать и так.

Мы прошли мимо скамейки, где, обнявшись, шепталась парочка лет пятидесяти. Их руки были переплетены с такой непринужденной лаской, словно все складочки и ямки нашли удобство друг в друге.

— Док выписал мне антидепрессанты.

Несмотря на невозмутимый тон, я была совершенно сбита с толку. Наверно, зная, что это за таблетки, я не могла смириться, что они для Эда.

— Ты их принимаешь?

Он пожал плечами.

— Я пытался. Не помогло.