Странные игры

Выйдя из магазинчика, он достал телефон, включил фонарик и осветил тротуар у входа. Стихия уничтожила почти все следы, и все же Натаниэль обнаружил искомое: несколько бурых пятен у порога, там, куда не попадал дождь. Подсохшая кровь… Продавец не преувеличил: похоже, у Кана нешуточное кровотечение, и рана наверняка чертовски болит. Далеко в подобном состоянии не уйдешь.

Для чего убийце потребовалась щелочь – понятно. А вот зачем генератор и фонарь?

Куда бы ни забился Кан, электричества там нет – и, соответственно, нет света. Зато ванна, вероятно, имеется, если маньяк не надумал поменять сценарий. Генератор работает громко, значит, место должно быть уединенным, иначе грохот привлечет ненужное внимание. К тому же убежище наверняка где-то близко. Свалка металлолома? Не исключено. Для ужастиков натура вполне типичная, и Кан мог соблазниться. В таком месте болторез точно не помешает.

Натаниэль помассировал переносицу. В Бетельвилле Кан бывал, выслеживая Робин. Ходил за ней почти месяц, но убивать прямо сегодня не собирался. Потом ему пришло извещение с ноутбука. Проверив запись, он обнаружил в доме полицию, после чего действовать пришлось быстро. Напрашивался вывод: убийца решил похитить Робин незамедлительно и покончить с ней, не отступая от первоначального плана.

Его кусает Менни, на пятки наседает полиция. Хм… Неужели при таких обстоятельствах Кан будет шарахаться по свалке под ливнем, разыскивая выброшенную, но еще пригодную ванну? Нет. С дождя он уйдет. Укроется где-то неподалеку, в хорошо знакомом углу, где есть ванна, но нет электричества. И ему потребуется болторез – иначе не войти…

– О черт, – пробормотал Натаниэль, распахивая дверцу машины.

Это цветочки. Домик вообще, можно сказать, разваливается…

Натаниэль видел фотографии этого дома, когда просматривал дело о похищении Кэти Стоун.

Кан отправился туда, где был почти полтора года назад. В полуразрушенную фермерскую хижину, куда увез Кэти после похищения.

* * *

Она взвизгнула и попыталась оказать сопротивление, когда Кан, подняв нож, склонился над ванной. Вторая его рука метнулась вперед, словно змея, и схватила Робин за волосы. Она и опомниться не успела, как убийца отхватил острым лезвием порядочный клок.

– Хорошо, что напомнила, – усмехнулся Кан, тряхнув мокрой прядью волос. – После съемок подобным сувениром я точно не разживусь.

Робин содрогнулась, и у нее перехватило дыхание. Наверное, осталось несколько секунд – и все будет кончено. Хотя… похоже, немного времени у нее имеется.

Она из последних сил попыталась пристроить острый край разбитой плитки к веревке. Нет, ничего не выйдет. И так было бы трудно, а тут вдобавок ко всему пальцы свело от холода… Слабость и тошнота положения не улучшали.

– Ну, что еще тебе рассказали в полиции? – спросил убийца.

Прядь волос он уже сунул в карман и теперь снова поглядывал на свою кастрюлю, повернувшись спиной к пленнице.

Робин заскрипела зубами, зажав осколок между пальцев и приладив его зазубренной гранью к своим путам. Если удастся перемещать его взад-вперед, через некоторое время она сможет высвободить руки. Вот только как этого добиться? Разве что, отклоняясь назад, давить всем весом на веревку, и разбитая плитка рано или поздно надрежет несколько волокон. А потом Робин сумеет ее разорвать – вроде бы веревка не очень толстая. Она откинулась спиной на стенку ванны и выгнула поясницу. Чертова веревка еще сильнее впилась в кожу.

– Они… э-э-э… говорили, что ты больше года удерживал Кэти в плену.

– Кто говорил? Копы? Или, может быть, девчонка?

Робин могла искать какие угодно способы спасения, однако на Кэти убийцу вновь наводить нельзя.

– У нее речь пока не восстановилась.

– Я знаю, можешь не сомневаться… И все же подозреваю, что с тобой она общалась.

– Нет, Кэти вообще ни с кем не разговаривает.

С осколком плитки у нее решительно ничего не получалось. Робин зажала его крепче. Вдруг на отбитом краешке попадется какая-нибудь особенно острая зазубрина? Досчитала до трех и снова выгнула поясницу, упираясь ступнями ног в дно. Все мышцы заныли от напряжения.

– Значит, она-таки ничего не рассказывала?

– Кэти не разговаривает, – повторила Робин хриплым от запредельных усилий голосом. – Полиция сама тебя вычислила.

– Хочешь защитить девчонку? – ухмыльнулся Кан.

Робин нервно сглотнула.

– Я говорю правду.

– Впрочем, какая разница? – Убийца пожал плечами. – Мне на нее наплевать. Кэти – не более чем глупая ошибка. Ты мне вот что скажи: если она лишилась дара речи, почему копы пристают к тебе с расспросами?

Робин помедлила, пытаясь выровнять дыхание.

– Они… они надеялись, что мне удастся заставить Кэти пойти с ними на контакт. У меня ничего не вышло, только это не важно. Полиции и без того известно многое.

– Сомневаюсь, – Кан покачал головой. – Они и половины не знают.