Странные люди. Сборник рассказов

Вообще-то ему бы сейчас перепугаться до одури и бояться собственной тени. Но это недостойно и вообще он уже принял щедрую порцию универсального психического растворителя в горячей ванне. Так что лишние переживания растворились и вышли вместе с потом.

А нет, не все.

Андрей остановился, прикрыл глаза и переждал наплыв близких воспоминаний. Они быстро завязли в хмельной завесе и растворились без следа. Андрей потряс головой, промыл в раковине губку и продолжил оттирать стол.

И при этом хлопок был точно подогнан под место в тексте. Совпадение? Очень вряд ли. Таймер? Сложно и ненадёжно – мало ли как бы он поступил? Мог бы и не взяться за записку или вовсе уйти с кухни. Дистанционный подрыв? Значит, за ним наблюдали. Возможно, наблюдают и сейчас.

Андрей поднял голову и всмотрелся в окно. Закатное солнце делало противоположный дом неразличимой громадой. Если кто-то и сидит там с объективом, то он делает это без лишней помпы и подсветки лиловым прожектором.

Может, записка – это правда. Может, розыгрыш. Но в любом случае – нормальные люди так не поступают. А потому искать причину, почему выбор пал именно на него – глупо. Маньячную логику понимают только маньяки. Правда, маньяки очень педантичные и разбирающиеся во взрывном деле. Его ведь только контузило и перепачкало по самые уши. Но стёкла целы и даже стол почти не пострадал – спасибо закону Архимеда. Или Паскаля?

У Андрея было не очень с физикой.

10-00.

«Станция Боровицкая. Переход на станции Арбатская и Библиотека имени Ленина. Уважаемые пассажиры! О подозрительных предметах сообщайте машинисту».

Да он бы с радостью сообщил. С большим удовольствием и облегчением. Но пока у него только смутные намёки и пропахшая помидорами кухня. А запах к делу не пришьёшь.

Андрей подхватил рюкзак, вышел из вагона и приказал себе смотреть во все глаза и уши. Крупнейший узел из четырёх станций – где, как не здесь, наносить болезненный удар? Но это ещё надо было доказать, связав с этими глупыми стихами… Он ведь перебрал не одну коробку с барахлом в поисках лупы, чтобы их прочесть. И мало что понял:

В сердце страны -

Механический спрут.

Связавший в одно

Разнородное всё.

Отражённый двойник

Растворившись в потоке

Запретное прячет

У всех на виду

Храм первородный

Становится глубже

Лебедь чёрный плывёт

В общем пруду

Неизменный символ

Вращения ось

Неизбежен и хрупок

Качество исполнения посредственное, соблюдение орфографии, метра, размера и рифмы на уровне девятиклассника. Да ещё последняя строфа оборвана. Будь он экспертом-лингвистом, он бы вытащил из этого листочка ещё много чего интересного. Но Андрей решал задачу попроще – понять, где, когда и как это произойдёт. И, похоже, что в строфах на то есть все указания. Видимо, этот аноним ГТ хочет, чтобы он, Андрей нашёл то, что нужно предотвратить, но не хочет чрезмерно это упрощать. Потому что зачем иначе затевать весь цирк?

Кстати, что за ГТ? ГТО? Но какой именно? Японский или советский? Или это ГТА? Из той самой «банды ГТА»? Но они, насколько он помнил, занимались разбоями на дорогах, а не взрывами. Или это отсылка к суперкарам вроде Ford GT? Или это вовсе Главный Терминал? Тогда где он и зачем сдался Андрею?

Словарь аббревиатур предлагал ещё сорок семь вариантов расшифровки, но к разгадке не приближал. В конце концов, Андрей махнул на это рукой и решил разгадывать то, что для разгадывания предназначено.

«Сердце страны» понятно, что – Москва. На старых картах она и вправду здорово смахивала на главный кровеносный орган. Но современная (Андрей честно пытался быть патриотичным) – она больше походила на распластавшуюся медузу, раскидавшая во все стороны свои щупальца со стрекалами.

Связавший всё спрут – что-то, что заставляет эти двенадцать с гаком миллионов человек ощущать себя в одной территориальной единице. Не всякая страна столько насчитывает, а они как-то в одном городе умещаются и всё норовят выпихнуть лишних.

Тут он понял, что ему надоело отмывать подвесные шкафчики, и решил взять небольшой перерыв на диване с телефоном.

Андрей отвлечённо листал поисковую ленту, как вдруг взгляд на чём-то споткнулся. Он остановился и медленно крутанул назад. Где-то здесь. Что-то, что было созвучно его мыслям. Вверх, ещё вверх. Да, вот это – мем про сращивание петербургского и московского метро. На спрута не очень похоже, но там и сказано, что спрут механический. Андрей прищурился – сходство было налицо.

Тогда следующие две строчки тоже ложились в строку: кто-то ему как-то рассказывал, что большинство москвичей в городе не ориентируются совершенно. Они знают только небольшие области вокруг нескольких узловых для себя станций. Что стоит там над тоннелями – то тайна великая для них есть. И если с метро что-то случится – они застрянут на знакомом островке в окружении сущей терра инкогнита.