Странные люди (СИ)

Увиденное во время ее «путешествия» на летней эстраде не забылось. Теперь, когда тайна длинноволосого силуэта была разгадана, она снова и снова вспоминала мелькнувшего в толпе заплаканного ребенка. И от чего-то верила, что ребенок и плачущий корпус как-то да связанны. Можно было помчаться к Пакости, Киту, отыскать Немо и поделиться с ними своими догадками, переложив груз ответственности на чужие плечи. А можно было самостоятельно найти отгадку к этой загадке. После того, что случилось с Немо, посетившей место аварии, Спящая чувствовала себя немного виновато. Сама-то попросилась с ними не идти.

Коса тяжелой змеей соскользнула с плеча, когда она наклонилась и расстегнула босоножки. Каблуки совсем не подходили для грядущего путешествия. Самого что ни на есть реального, хоть и не слишком далекого. Непривычная к долгой ходьбе бледная ступня, освобожденная от мягких ремешков, осторожно потрогала ржавый крошащийся наждак ступеньки.

Небо и верхушки сосен потянулись к ней навстречу. Топорщившиеся краской хлипкие перила царапали ладонь, но Спящая держалась за них крепко, чувствуя, как неожиданно-ласковое солнце окутывает ее теплыми объятьями. Она не спешила, увлекшись не таким уж и сложным подъемом, даже на время забыла о своей цели.

Второе препятствие оказалось на порядок сложнее – пустая рама в разбухшей от непогоды двери, с которой дожди и солнце смыли весь цвет. Спящая была выше Немо и даже Кита, но была совершенно непривычна к подобным физнагрузкам. Преодоление его стоило Спящей надорванного подола и пары царапин на ногах.

Плитки пола обожгли холодом. Пыль и полумрак напали на нее, еще щурившуюся после солнечного дня, и уволокли в свой пустой мрачный мир. Колючий ковер из мусора под босыми ступнями рассыпался на части, но не сохранял следов. Совсем недавно тут были Лис, Немо и Пакость, но как бы Спящая не старалась рассмотреть отпечатки их ног, сделать этого не могла. Тут умирал яркий солнечный свет, едва переваливаясь через дыру в двери, тут затихали все звуки внешнего мира, а все проникшее сюда снаружи грозило исчезнуть навсегда. Она думала, что здесь будет страшно. Что она будет вздрагивать от каждого шороха и испуганно озираться по сторонам. Вместо этого Спящую охватило почти болезненное напряжение, вызванное ощущением абсолютной Пустоты, царящей тут и глотающей все без разбора.

Она огляделась. Стены – кожа больного одряблевшего существа, бледные призраки дверей стражами стояли вдоль ее пути, молчаливые и грозные. И никакого плача.

Помедлив, Спящая пошла вдоль них, уже практически не испытывая страха. Она толкнула одного призрака, но тот остался стоять, как стоял. Потом толкнула второго, замершего напротив него.

Поддался только четвертый. Шумно выдохнув, он немного отступил, открывая Спящей дорогу. Знакомая-незнакомая комната – четыре пустых кровати, выглядевшие без матрасов как раскрытые обувные коробки - дно их покрывали знакомые узоры надписей, - четыре тумбочки, встроенные в стену полки для вещей. Голое грязное оконное стекло давало совсем мало света.

- Привет, - позвала Спящая, чувствуя, как пыль оседает на ее губах. Воздух был затхлый, дышалось трудно. Она не видела никого и ничего, что могло бы плакать, но все же говорила - на всякий случай, надеясь, что будет услышана.

- Я пришла тебе помочь. Я хочу с тобой познакомиться, - она произнесла это почти шепча, очень неуверенно, и голос ее затихал в конце каждой фразы.

На грязном полу не оставалось следов от шагов. Тишина поглощала даже их звук.

Мертвая комната без лица хмуро молчала, не желая вести с ней беседы.

Прислушиваясь к изголодавшейся тишине, Спящая подошла к первой кровати у левой стены. Густая пыль, укрывающая пол, щекотала ступни. Не жалея светлого сарафана, она опустилась на твердую кровать, прямо на застывшие на ее дне гневные вопли, жалобы, секреты давно подросших и забывших о «Еце» детей, и устроилась на ней, поджав ноги. Коса свернулась тусклой змеей у плеча.

Так дышать стало еще тяжелее. Пыль была повсюду - на полу, на подоконнике, на кровати. Она витала в воздухе, кружилась и оседала на лице, волосах, на платье Спящей, делая ее частью этого мира. Лежать было неудобно, уже минуте на второй у нее начала болеть спина, на третьей - судорогой сводить ноги. Расслабиться и уже по проверенному методу мысленно видоизменять комнату из-за этого никак не выходило. Ни заполнить все мысленно детскими вещами, ни застелить кровати, ни представить четверых девчонок или мальчишек, здесь живущих…