Странный генерал

Крюгер все не отпускал руку Петра из своей, а теперь еще и левую ладонь присоединил к правой и, слегка наклонив голову, заглянул снизу в глаза молодого генерала, как будто желая разобраться в его натуре. Видно, генерал старику понравился. Еще раз пожимая ему руку, президент сказал с этакой искренней и грустной душевностью:

– Вот так, герр Кофальоф, вот так, – словно делился сокровенным и призывал русского с высоты многовекового и многострадального опыта его народа понять и не осудить его, Крюгера.

– Успехов вам, господин президент, – внятной, но смущенной скороговоркой сказал Петр и отошел.

Вскоре Крюгер поднялся в свой вагон. Через минуту он вышел на открытую площадку и сказал речь. Она была краткой и энергичной, в ней выражалась надежда, что господь еще даст восторжествовать справедливости; президент бодрился.

Прощально прогудев, паровоз взял ход.

– Как вы полагаете, – повернулся Петр к Луису Бота, – удастся что-нибудь президенту?

Бота слегка пожал плечами.

– Можно надеяться, что какая-либо держава предложит свое посредничество и это поможет нам заключить почетный мир.

Стоявший рядом Шальк Бюргер, теперь оставшийся за президента, покосился с высоты своего роста на генералов, хотел что-то сказать, но лишь пожевал сухими, слинявшими губами и, сцепив руки за спиной, пошагал по платформе, важно переставляя длинные, тощие ноги.

Паровоз, уже издали, погудел еще, хрипло и тревожно. Тяжелым черным шлейфом за ним тянулся дым; машинист некстати посадил пар, и теперь приходилось наверстывать упущенное. Президент торопился, в Лоренцо-Маркесе его ожидал голландский крейсер.

…Через несколько дней английский главнокомандующий Фредерик Робертс официально объявил о присоединении Оранжевого государства и Трансвааля к Англии в качестве колоний.

СНОВА НА ОЛИФАНТ-РИВЕР

1

Петр легонько натянул поводья, Алмаз послушно остановился и чуть повернул голову, вопросительно скосив глаза на хозяина. «Чуток подождем», – объяснил ему Петр, и конь успокоился.

Место было знакомое. Совсем недалеко отсюда они с Секе били первые шурфы на золото, вон там, за поворотом Олифант-ривер, поставили они вашгерд, а в нескольких милях отсюда убили с Коуперсом носорогов. Тогда Чака дал ему это кожаное кольцо… Петр привычно поправил сморщенный, задубевший браслет на запястье. Воспоминания нахлынули неотвратимо, и он окунулся бы в них, не раздайся за спиной мягкий топот копыт. То приближалась к генералу его приотставшая свита.

Уже третий месяц Петр Ковалев со своим отрядом пребывал на Олифант-ривер. Главные силы Луиса Бота к лету 1901 года отошли на юг, в район Эрмело, к истокам Вааля, и засели там, надежно обороняясь в труднодоступном горном массиве. На севере от железной дороги Претория – Лоренцо-Маркес, в бассейне Олифант-ривер и еще севернее, в Саутпансберге, хозяйничали генералы Хроблер и Ковалев.

Отряд Петра почти всегда был рассредоточен, он собирал его лишь при необходимости. Сам Петр не сидел на месте: сегодня он на левом берегу реки, завтра – на правом, сегодня – в каком-нибудь городишке, завтра – на ферме одного из своих бойцов, и так без конца. Его всегда сопровождала группа вестовых. В большинстве это были молодые парни, отличные наездники и следопыты, превосходные стрелки и отменные храбрецы. Это были и связные, и разведчики, и просто добрые товарищи.

Они приближались дружной ватагой, негромко переговариваясь и пересмеиваясь, мирные и, казалось, беззаботные. Только Каамо и юный Франс Брюгель взглядом спросили у своего генерала, не нужно ли что-нибудь – ведь не зря, наверное, он остановился. Петр так же молча, только взглядом, ответил им, что ничего не нужно, все в порядке, и вместе они продолжали путь.

Дорога лежала в Линксдорп, небольшую деревушку на левом берегу Олифант-ривер, где Петр намеревался задержаться на несколько дней. Ян Коуперс, его заместитель, должен быть уже там. Туда же был вызван и Антонис Мемлинг, исполнявший обязанности отрядного интенданта. От обозов Петр решительно отказался. Склады боеприпасов, скот и резервный конский табун находились в ведении Мемлинга, он прятал их в лесах. Три артиллерийские батареи тоже были рассредоточены в окрестностях, готовые в любой момент вымахнуть из неведомых для противника укрытий по первому зову командующего. Округа кишела дозорными Петра.

У переправы два босоногих паренька играли в ножички возле кучи хвороста, обложенной травой. Неподалеку пасся конь. Хозяин его – один из наблюдателей – хоронился где-то на дереве. Франс задержался, чтобы переговорить с ним, остальные направились к бурной реке.

Ян встретил их у въезда в дорп:

– Есть новость, Питер. Из Стофберга на Витбанк ползут восемьдесят порожних фур.

– Генералу Торнейкрофту понадобились боеприпасы?

– Похоже.

– Охрана?

– Две роты гайлендеров.

– Не густо. И без пушек? Совсем не густо. Хитрит, старая лисица! Ладно… Распорядись: коммандантов Диппенбека и Вернера – к вечеру ко мне, командиров батарей тоже.