Странный мир

А Иван думает дальше. Волчата прозвучали, но «нейтрализованных» притащили спящие. И кто же сегодня так спит, что их даже не разбудили? Рипа и Галина? Как-то картинка не складывается. Противоречие, однако. Эти женщины не производят впечатления… а какое впечатление они производят?

Совсем запутался.

– Слав, эти парни занимались грабежами, когда мы только прибыли сюда. Потом их вытурили, и они ни в чем предосудительном не замечались. – Генка в то время еще был в окрестностях «базового» лагеря. Все видел своими глазами.

– Миш, я с настоящими врагами как обращаться только в кино видел. – Славкин голос. – Что кончать нужно, вроде из всех источников следует однозначно. Но сперва их иногда мучают и спрашивают, где находится штаб.

– Да, мне тоже так говорили. – Лейтенант чешет затылок. – Но тогда генетический материал пропадет. Ты представляешь себе, что нам за это Док открутит. Хотя тебе большее количество раз.

– Не хотелось бы, – теперь чешет затылок Славка, – что открутит, то фиг с ним, а вот про генетический материал, это печально.

– А про технологию засолки яиц в наших запасах информации ничего не встречалось? – включается в разговор кто-то из возниц.

Корчащиеся от боли тела замирают. Похоже, вкатили им не по четыре ампулы, намного меньше.

– Миш! Не нравится мне этот генетический материал, – жалобно произносит Славка.

– Мне тоже, – откликается лейтенант. Но не при детях же их кончать.

– Можно подумать, мы змеюк не убивали, – доносится из темноты незнакомый детский голос.

– Не сравнивай, аспиды безобидны, пока на них не наступишь. – И этот детский голос из той же темноты незнаком.

– А насчет «кто вас послал» спросить не хотите? – Вот это уже точно Галина. Причем тоже из темноты и явно издалека.

– Можно подумать, кроме Веника тут кто-то побывал и соленого супа отведал, – это Клара. – А про то, кто ему паек выдает, все ведь знают. И нечего жалеть такой генетический материал. Ни одного положительного свойства.

– Кхм! – Славка откашлялся. Тишина. – Пострадавшие, встаньте.

Четыре молодых неслабых парня. Наверняка и охотиться умеют, и на многое другое способны. Ведь восемь лет уже здесь! Казалось бы, все ясно. Ничего нет, и не будет, пока сам не сделаешь. Нет, все бы им у кого-то что-то отнять, и попользоваться. Столько лет понимали, что здесь не город, что следы все расскажут, а люди увидят. И вот, при первом же намеке на появление безусловного сокровища – соли – полный отказ разума. Ивану даже неудобно за то, что стоит с ними на одной поляне.

– В общем, идти вам четыре дня на запад. А потом хоть живите там, хоть дальше идите, нам без разницы. Но на восток – ни шагу. Пошли.

Славка произнес это негромко, почти вез выражения. А парни пошли.

Все молчат, стихают шаги.

– Максим, ты сегодня чем ужинал? – Вот теперь в Славкином голосе слышится жизнь.

В ответ несколько минут тишины. Все разбредаются по подстилкам, костер, оставшийся без подкормки, слабеет, а Иван, на несколько минут оказавшийся в бурлении незнакомой жизни, понимает, что лучше всего ему прилечь и постараться уснуть. Слишком много впечатлений за один короткий вечер. Оказывается, из большого типи прекрасно слышны все речи, что ведутся у костра, и младшая жена могла слышать их с Генкой разговор, в том числе и о ней. Неудобно.

Глава 28

Рассветную пляску с кистенями в исполнении пяти мужчин и двух женщин Иван не пропустил. Генка к танцорам тоже присоединился, хотя и без инструмента. И несильно отстал – подвижный юноша. В награду получил зубную щетку и коробочку порошка. О волчатах не было ни слуху ни духу, если не считать того, что пару солдатских котелков овсянки Рипа отнесла куда-то в лес. Потом Генка повел кавалькаду гостей в сторону Днепра, а Иван крепко призадумался. По всему выходило, что его семейству предстоит сниматься с этого места, оставив немало скарба и утвари. Кому? И с Ларисой ничего не решено. Охохонюшки! Охотился, растил детей. Все было понятно. А ведь теперь и ему предстоит не только дальняя дорога и новые места, еще ведь и учиться придется не по-детски. Хотя, скорее, именно по-детски. Не исключено, что степной травологии или извлечению рыбы из воды его будет обучать кто-то, не умеющий даже писать. Его, потомственного, можно сказать, рыбака! И пусть. С этими ребятами лучше потерять, чем без них найти.

* * *

Князь появился около палатки медпункта во время, обозначенное пригласительной запиской. Девушка в легкомысленном комплекте из просторной юбки и просторной накидки гусиным пером, которое макала в вычурную чернильницу, исписала три листа о нем, его жизни, болезнях и видах деятельности, которыми он занимался. Книжечка, которую она заполняла, была сшита суровыми нитками, а бумага имела бледно-серый цвет. Признаки полиграфии не отмечались.

– Вы, вообще, откуда здесь взялись? – наконец решился он задать вопрос. – Народ о каких-то южанах толкует.

– Да, это про нас. – Девушка прямо у него на глазах сгибает пополам стопочку листов и принимается сшивать их в брошюрку.