Странный мир

– Тогда ничего страшного. Они наверняка отсыпаются у родника Койота. Ты ведь услал их якобы для того, чтобы проверить след. Так они отлично знают, куда он выводит. В этом месте мы пересаживаем пассажиров с лодок на лошадок.

– Кто они, эти пассажиры? – Робин никак не налюбуется на выросшую и похорошевшую Натин. Но помнит правило – выбирает женщина. Ну и вообще он робеет. Нет, с представителями дружественного пола он не тушуется, поскольку признает в них равных себе по разуму существ, наделенных индивидуальными свойствами. В общем, тоже люди. Но с Натин… нет, виду он конечно не подал… или не очень сильно подал?

– Сироты, оставшиеся без попечения, просто дети, которых родители продают в рабство, рабы, бегущие от жестоких хозяев. В вашей стране немало людей, которым непросто живется. А лекарям многое рассказывают. Некоторые из них даже пользуются доверием у своих пациентов, советуют, куда податься, если совсем жить невмоготу.

– И из всех них вырастут русские? – Робин уверен в ответе, но прерывать разговор так не хочется.

– Не знаю. Встречаются совсем забитые, озлобленные и просто гадостные люди. Масса избалованных лодырей или циничных тупиц. Пробелы в раннем воспитании очень нелегко восполнить. За одно поручусь, бандитами они не станут. А кем? – Натин вздохнула. – Принимаясь за работу с вашим сообществом, мы просто не представляли себе, насколько это непросто, изменить целый мир.

Вдруг она вошла в корзинку его рук и тихонько прижалась так, что руки юноши заключили ее в мягкие, но не совсем дружеские объятия.

– Если бы не ты, – продолжила девушка, – задача вообще не имела бы решения.

Эти слова до Робина дошли не сразу.

– Слушай, а почему я? – спросил он удивленно.

– Потому что разговоры гарнизонных прачек расходятся как круги по воде. Те средства, что ты готовил для них в аптеке, завоевали тихую популярность в широких кругах женщин репродуктивного возраста. Аптекарь озолотился, продавая их за сущие гроши, а рождаемость по всей стране снизилась на порядок.

– Не понял. – Парень явно озадачен.

– В американских поселениях происходил стремительный прирост населения за счет того, что женщины рожали непрерывно. Медицина здесь какая-никакая имеется, детская и материнская смертность хоть и существенные, но не угрожающие. У нас с нашими методами не было шансов повлиять на ваше общество в силу чисто арифметических причин.

– Еще сильней не понял. – Робин откровенно теряется от ее близости и слабо соображает.

– На континенте, по нашим оценкам, четыре миллиона жителей. Это в сорок раз больше, чем все население Евразии и Северной Африки. Мы просто физически неспособны распространить свое мировоззрение на такую массу народу ни за какой срок, поскольку за любой промежуток времени прибавляется людей больше, чем количество тех, с кем мы сумели поделиться своими познаниями, взглядами, навыками.

Наши врачи, конечно, применяли и рекомендовали эти средства, но дело продвигалось не быстро. И самих тех «знахарок» здесь немного, и пациентки у них не высшего круга дамы. А тут – словно эпидемия охватила страну. Женщины название этих настоек друг другу сообщают шепотом. И этот способ распространения важной информации оказался просто фантастическим.

Робин держит Натин в объятиях и прозвучавшие из ее уст слова воспринимает туманно.

– А замуж за меня пойдешь? – единственное, на что у него хватает соображения.

– Ага. Побежали к речке, водичка теплая.

Вопрос о том, почему после трехмесячного детского знакомства и шести лет разлуки эта девушка так поступает, он задать не отважился.

– А почему ты выбрала меня? Ведь я ни капельки не красивый.

– И ни капельки не умный. Настоящий мужчина должен быть совсем немного краше орангутана. – И ребята побежали к речке.

* * *

– Робик, а твои раскопки истории нового общества, возникшего здесь, в Америке, они завершены? – Натин подает своему лейтенанту чашку бульона.

– Всех деталей, конечно, уже не раскопать, но основная цепь событий сложилась в непротиворечивую картинку. – Они под натянутой на случай дождя шкурой рядом с баркой, которая утром отправится вверх по реке, приняв на борт недавно прибывших сюда пассажиров.

– Давай, не томи. – Девушка щелкает рычажком. – Жаклин говорила, что вы начинали разбираться с этим, еще когда ты жил дома.

– Я не изучал историю Евразийской человеческой общности, так что сравнивать придется вам. – Робин отхлебнул из чашки. – То, что по этому поводу известно у нас, – это несколько повествований, не слишком соответствующих друг другу. Скажем, религиозных притч имеется несколько, причем они на правду и друг на друга совсем непохожи. Исторические картины по версиям Чикского и Куверского университетов близки, но не идентичны. А вот когда я поковырялся в книгохранилищах военного училища, мне удалось найти там пару дневников, стопку регистрационных журналов спасательного отряда и несколько папок с рапортами руководителей поисковых групп. Тогда непротиворечивая картинка у меня сложилась.