Странный приятель. Тайна Врат

– Только по команде! – строго ответил оу Готор. – И на вот, возьми дымовую шашку. Вначале ее кинешь. Постарайся, чтобы подальше полетела. Образуется дымовая завеса, мешающая прицельной стрельбе из дома. Потом уж пускай людей. И сам не вздумай лезть первым. Но помни: все это на крайний случай, если переговоры пройдут неудачно.

– Но… – возмутился Ренки. – Мы же и так можем…

– Бумаги, – коротко ответил Готор, затем пояснил более подробно: – Если я правильно понял характер нашего клиента (Оу Виг сначала удивленно поднял брови, а потом довольно кивнул. Слово показалось ему подходящим.), свои архивы он пока еще не уничтожил. Будет тянуть с этим до последнего, ведь на них, я уверен, завязаны и его деньги, и его влияние, а потому терять такой ресурс он побоится. От обычной банды мародеров, за которую нас можно принять, проще откупиться деньгами и барахлом из дома. На бумаги такая публика вряд ли позарится. С помощью своих архивов он со временем сумеет вернуть потерянное. А вот если мы полезем напролом, не оставив ему выбора, он все-таки уничтожит документы. Наверняка он уже готов и к такому варианту, и ему достаточно будет только поджечь фитиль, чтобы взорвать архив, или там поднести к бумагам уголек из камина. Так что не будем загонять его в угол и вынуждать к крайним мерам.

– А вы не боитесь, лейтенант, – подал голос Виг, – что, пока будете вести переговоры, он все же уничтожит архивы?

– Вынужденный риск, – печально вздохнул Готор. – Но, начав драку, мы точно все потеряем. Даже самого клиента запросто могут пристрелить при штурме. А мертвый он для нас бесполезен, в то время как живой – ценная добыча. Так что будем готовы атаковать, ведь помимо всего прочего это повышает наши шансы при переговорах. Но без моего приказа в драку не лезть, даже если из дома начнут по нам стрелять. Хотя, Ренки, наблюдателя на вершину своей пирамиды все же поставь. Но сам голову под пули не подставляй. Гаарз, Киншаа, отведите людей от ворот подальше, лишние уши нам не нужны. Но бдительность не теряйте. Ну, сударь, – обратился он к оу Вигу, когда все указанные лица отбыли по своим местам. – Пожалуй, теперь начнем. Вы ведь с клиентом знаете друг друга в лицо. Опознать сможете?

– Да, приходилось общаться, – кивнул оу Виг. – Хотя, боюсь, я тогда забыл упомянуть, в каком ведомстве служу на самом деле, и он считает меня обычным купцом.

Готор подошел к воротам и банально подергал за шнурок звонка. За воротами раздался мелодичный колокольный перезвон.

Прошло, наверное, минут десять, прежде чем в воротах приоткрылось крохотное окошко-бойница, за которым мелькнуло чье-то лицо, и настороженный голос осведомился о цели визита незваных гостей.

– Я бы очень желал пообщаться с почтенным Коваадом Каасом, хозяином этого дома, – в весьма категоричной форме высказал свое пожелание Готор. – Можете передать ему: мое желание столь велико, что ради этого я не остановлюсь ни перед чем.

Бойница закрылась. Прошло еще минут десять, и из-за вновь растворенного окошечка послышался глуховатый голос:

– Я Коваад Каас. Что нужно от простого купца столь важным и благородным людям, как вы, судари?

Готор бросил быстрый взгляд на оу Вига, и тот утвердительно кивнул. Он опознал голос. Второй взгляд в сторону Ренки. Тот спросил о чем-то солдата, забравшегося на пирамиду мебели и осторожно заглядывающего во двор. Выслушал ответ и поднял четыре пальца – именно столько людей стояло за дверью.

– Мне надо, – туманно высказался Готор, – чтобы все остались живы. По возможности.

– Не слишком подходящее время и место для такого желания вы выбрали, сударь, – прозвучал насмешливый голос из-за двери. – Сегодня на Тинде с утра очень много стреляют по живым мишеням. Но в паре кварталов отсюда есть Храм Оилиои, сходите помолитесь. Вроде она может творить чудеса и даже оживлять мертвых.

– Ну, как говорят у меня на родине, на богов надейся, а сам не плошай. Итак, почтенный Каас, вы жить хотите?

– Иная жизнь бывает похуже смерти, – неопределенно ответили из-за двери.

– Так считают, – Готор сделал паузу, подбирая подходящее слово, – только слабые люди. А те, кто не лишен ума и силы духа, знают, что, покуда живешь и борешься, есть шанс подняться наверх даже из самой глубокой пропасти!

– Интересная мысль, сударь, – ответил на это Каас. – Девяносто процентов благородных оу, думаю, придерживаются совсем другого мнения, а оставшиеся десять, может быть, и думают так же, но ни за что в этом не признаются, опасаясь прослыть трусами.

– Ну, можете считать меня настолько смелым, что я даже не боюсь прослыть трусом.

– Хм… А вам, сударь, приходилось падать и подниматься?

– Приходилось, да еще как. Последний раз – от каторжника и до… Сейчас я офицер.

– Так-так… – На сей раз голос из-за двери звучал максимально серьезно. – Слышал я занятную историю о бывшем каторжнике, и не об одном. Неужели по мою душу пожаловали легендарные оу Дарээка и оу Готор? Это объяснило бы маленькое происшествие, случившееся с крепостью за Рыбачьей бухтой.