Странный сосед

Марианна колебалась, и Ди-Ди чувствовала это. С одной стороны, в том, что мать и дочь вместе принимают душ, нет ничего особенного, ничего странного. С другой стороны, Марианна осталась бы без работы, если б у всех все было хорошо. В этой семье что-то определенно было не так. И их работа заключалась в том, чтобы помочь Ри сказать, что именно.

– А почему ты не любишь, когда тебе моют волосы? – спросила Марианна.

– Потому что они путаются. Знаете вообще-то они у меня не короткие. Когда мокрые, свисают аж до середины спины! И потом мамочка целых сто лет вымывает шампунь и возится с кондиционером, чтобы они снова не спутались. Вот почему мне мои волосы не очень нравятся. Лучше бы они были прямые, как у моей лучшей подружки Мими. – Ри огорченно вздохнула.

Марианна сочувственно улыбнулась.

– Что вы делали после душа?

– После душа мы вытираемся сухо-насухо. Потом идем в Большую Постель. Мамочка хочет, чтобы я рассказала, как у меня прошел день, а я ее щекочу.

– А где Большая Постель?

– В мамочкиной и папочкиной комнате. Мы всегда идем туда после ванной. Мистер Смит тоже запрыгивает на кровать, но я люблю бороться, а ему это не нравится.

– Ты любишь бороться?

– Да! – с гордостью объявила Ри. – Я сильная! Я столкнула мамочку на пол, и мне было так смешно! – Она вскинула руки, подражая, наверное, гимнастам. – Мамочка тоже смеялась. Мне нравится, когда она смеется… – грустно закончила девочка. – Может, мамочка разозлилась из-за того, что я столкнула ее с кровати? Она вроде бы и не разозлилась, но вдруг… Однажды в садике Оливия порвала мой рисунок, и я сказала, что не злюсь, но на самом деле разозлилась сильно-сильно. Целый день злилась! Как вы думаете, может, мамочка тоже на целый день разозлилась?

– Не знаю, милая, – честно ответила Марианна. – А потом, когда вы с мамой поборолись, что еще случилось?

Ри пожала плечами. Выглядела она усталой, измученной. Ди-Ди взглянула на часы. Разговор продолжался уже сорок четыре минуты, что в два с лишним раза превышало запланированное время.

– Потом… баиньки, – пробормотала девочка. – Мы надели пижамки…

– Какая у тебя пижамка?

– У меня зеленая, с Ариэль.

– А у твоей мамы?

– У нее пурпурная. Очень длинная, почти до коленей.

Ди-Ди сделала очередную пометку в блокноте – еще одна деталь, которую можно подтвердить, учитывая, что в стиральной машине нашли именно пурпурную сорочку.

– Так… А потом?

– Я почистила зубки и сходила пи-пи. Две сказки и песенка. Мамочка спела «Пафф, Волшебный Дракон»… Я устала, – заявила она с капризной ноткой. – Больше не хочу. Мы закончили?

– Почти, милая. Ты очень хорошо потрудилась. Еще несколько вопросов, а потом можешь спросить у меня все, что хочешь. Ты бы хотела? Задать мне вопрос?..

Ри молча посмотрела на Марианну, потом нетерпеливо выдохнула и кивнула. Теперь она снова стала девочкой с игрушкой на коленях. И снова затеребила заячьи уши.

– Что делала твоя мама после того, как уложила тебя в постель?

– Не понимаю.

– Она выключила свет, закрыла дверь, что еще? Как ты спала? Можешь описать свою комнату?

– У меня есть ночник, – тихо сказала девочка. – Мне еще нет пяти. Когда ребенку четыре, он спит с ночным светом. Может, когда я буду ездить на школьном автобусе… Но я еще не езжу на школьном автобусе, поэтому сплю со светом. А дверь закрыта. Мамочка всегда ее закрывает. Говорит, что у меня легкий сон.

– Итак, дверь закрыта, ночник включен. Что еще есть у тебя в комнате?

– Крошка Банни, что же еще. И Мистер Смит. Он всегда спит на моей кроватке, потому что я ложусь самая первая, а кошки большие любители поспать.

– Что-нибудь еще помогает тебе уснуть? Музыка, увлажнитель, что-нибудь?

Ри покачала головой:

– Не-а.

– Как зовут моего кота?

Ри хитро усмехнулась.

– Не знаю.

– Хорошо. Если бы я сказала, что эти стулья синие, это была бы правда или ложь?

– Нееет! Стулья красные!

– Правильно. И в волшебной комнате мы говорим только правду, так?

Ри кивнула, но Ди-Ди заметила, что девочка снова напряглась.

Марианна все кружила. Кружила, кружила…

– Ты оставалась в постели или, может быть, вставала? Сделать пи-пи или заглянуть к маме?

Ри покачала головой, но на Марианну она уже не смотрела.

– Что делала твоя мама после того, как ты легла спать? – мягко спросила психолог.

– Мамочке надо делать домашнюю работу. Проверять тетрадки. – Взгляд девочки ушел в сторону. – Ну, я так думаю.

– Ты слышала какой-нибудь шум внизу? Может быть, телевизор или радио? Или мамины шаги? Или что-то еще?

– Слышала чайник, – прошептала Ри.

– Ты слышала чайник?

– Он свистел. На плите. Мамочка любит чай. Мы иногда устраиваем чаепития, и она печет настоящий яблочный пирог. – Голос ее изменился, и сама она казалась тенью себя недавней.

Ди-Ди посмотрела на Джейсона Джонса. Он сидел по-прежнему неподвижно, но черты лица заострились. Да, они выходили на цель.

– Что ты слышала после чайника?

– Шаги.

– Шаги?

– Да. Только… неправильные. Громкие. Сердитые. Сердитые шаги на лестнице. Ох-ох, папочка злится.

Джейсон вздрогнул во второй раз. Ди-Ди видела, как он закрыл глаза, сглотнул, но не произнес ни слова.