Странствие по дороге сновидений; Середина октября - смерти лучшая пора; Место, где убивают хороших мальчиков; Хризантема пока не расцвела; Старик в ч

— С клиникой доктора Надлера мы обычно дел не имеем, — начал он. — Никаких подпольных абортов. Никаких наркоманов. Более того, в клинику Надлера людей с улицы никогда не привозят. Он нейрохирург, пациентов для него тщательно отбирают, их совсем немного. Я не могу понять, каким образом ваш Татэяма там оказался. «Скорая» повезла бы его куда угодно, только не в клинику доктора Надлера. Это во-первых. А во-вторых, соседи Татэяма видели, как он утром того дня выходил из дому.

— Следовательно, — заключил Сэнфорд, — нас обманули, сказав, что Татэяма у себя дома покушался на самоубийство.

— Не знаю, — отрезал Колб. — Соседи могли не видеть, как он вернулся домой.

— Нет, здесь что-то не так! В клинике Надлера нам явно солгали. Весь вопрос в том, с какой целью. Так ты полагаешь?

Колб равнодушно пожал плечами:

— Я не горазд разбираться в психологии. Вообще, меня бесят все эти психологи-социалисты, которые болтают насчет преступников. Ей-Богу, с души воротит, когда слышишь, что черномазые воруют оттого, что они лишены прав, или что у них нет работы, или что они ненавидят окружающее общество. Чепуха! Они воруют, потому что хотят иметь деньги.

— Подожди, — поморщился Сэнфорд. — Я подбрасываю тебе десятку-другую в неделю не затем, чтобы ты произносил проповеди. Если кто-то просто хотел обчистить Татэяма, зачем было затевать такую сложную игру?

— Да его никто и не обворовывал, — отозвался Колб. — Кто их знает, что они с ним сделали. — Он наконец дожевал бутерброд и вытер руки о халат. — Может быть, заставили его подписать долговое обязательство или продать дом за бесценок.

— Да кто они? Не врачи же…

— А может, и врачи.

Сэнфорд нахмурился. Колб был опытный полицейский, к его словам следовало прислушаться.

— Татэяма завтра отправят домой, — сообщил Колб. — Самое простое — сразу взять его в оборот. Япошка расколется, даже если его и запугали, — уверенно добавил он.

Сэнфорд кивнул и встал. Свои деньги Колб честно отработал.

Три дня Сакумаса потратил на то, чтобы с картой в руках изучить Сан-Хосе, благо городишко невелик. Никакого внимания на него не обращали — столица Силиконовой долины кишела иностранцами, японцев среди них было хоть отбавляй.

Сакумаса, первый раз оказавшемуся за границей, многое было странно. Американцы казались ему развязными и самоуверенными, и все они походили друг на друга. В толпе Сакумаса чувствовал себя неуютно — окружающие были выше его на голову, а то и на две.

Американцы выглядели сильными и мужественными, но Сакумаса сомневался: таковы ли они на самом деле? В гостиничном лифте он с подозрением рассматривал рослых и загорелых людей, прикидывая на взгляд силу их мышц.

В ресторан Сакумаса не ходил. Опасаясь американской кухни, он привез с собой целую сумку еды. Только пища его предков, считал Сакумаса, может сделать реакцию быстрой, а мускулы крепкими. Три раза в день ему приносили кувшин горячей воды. Сакумаса высыпал в большую чашку концентрат японского супа и заливал его кипятком.

Одетый в кимоно, он сидел на ковре спиной к стене, чтобы одновременно держать в поле зрения дверь и широкое окно. Когда зазвонил телефон, ему пришлось встать.

Неизвестный скороговоркой произнес несколько слов по-японски и повесил трубку.

Сакумаса опять уселся на ковер. Он распечатал целлофановый пакет с кусочками сушеной каракатицы и достал банку пива. Завтра, ровно в восемь часов вечера, он должен стоять на дороге, ведущей из Сан-Хосе в Сан-Франциско. К этому времени все будет готово.

Когда Татэяма проснулся, у кровати дежурила все та же медицинская сестра.

— Как вы себя чувствуете? — с улыбкой спросила она.

— Вполне удовлетворительно.

Сон освежил Татэяма. Головная боль утихла. Он ощущал некоторую слабость, как после тяжелой болезни, но это было естественно.

— Вам нужно умыться и позавтракать, — сказала сестра. — После этого вас примет доктор Надлер. Если результаты осмотра будут хорошими, вас отпустят домой.

— Благодарю, — ответил Татэяма. Он поднялся с койки и, пошатываясь, пошел в ванную комнату. — Это самые приятные слова, которые я слышал за последнее время.

Доктор Надлер просматривал газеты, сидя за письменным столом. В его просторный кабинет, одна стена которого была сплошь уставлена аквариумами, больного ввела сестра. Надлер ознакомился с результатами утренних анализов и остался доволен.

— Ну что же, у медицины больше нет к вам претензий, — сказал он. — Вегетативная нервная система не совсем в порядке, но, даже если я посоветую вам заняться ею, вы вряд ли сделаете это и, в сущности, будете правы. Чем реже обращаешься к врачам, тем здоровее себя чувствуешь.

— Скажите, доктор, — спросил Татэяма, — чем был вызван приступ, из-за которого я потерял сознание? Раньше я никогда не жаловался на сердце.

— Увы, мой дорогой, с годами мы узнаем, что у нас есть сердце, желчный пузырь, двенадцатиперстная кишка и другие внутренние органы, которые вдруг начинают причинять нам неприятности. Болезни появляются без предупреждения, как незваные гости.

Доктор Надлер снял очки и положил их на газету.