Странствие "Судьбы" (Главы из романа)

- Но этот король Яков много лет держал тебя в башне. Ты был его пленником. Мне рассказал дон Паломеке.

- Да, - ответил я торопливо, не желая тратить время на объяснение того, что обвинение в измене было выдвинуто против меня на основании ложных показаний моих врагов. - Скажи мне, а кто ты сейчас?

Индеец свел свои большие руки вместе, будто показывая, что запястья их скованы.

- Пленник Гуоттарола.

Ответ мне не понравился.

- Кеймис говорил, что ты присоединился к нам по доброй воле.

- Человек, который смотрел в сторону? Он умер?

- Да.

- Его убил Гуоттарол?

- Нет. Кеймис убил себя сам.

- Почему? - тихо спросил индеец.

- Кеймис убил себя, потому что не хотел больше жить. Потому что потерял честь. Ты понимаешь? Честь! Индеец посмотрел мне в глаза.

- Я понимаю честь. Я знаю честь. Мой народ - гордый народ. До прихода инков у нас были свои земли.

- Где они? Земли твоего племени?

Индеец на мгновение задумался. Правда, молчание, судя по всему, было вызвано размышлением, а не неуверенностью. Взор его затуманился. Он ответил:

- Вокруг озера Гуатавита.

Не знаю почему, но это слово бросило меня в дрожь. Видит бог, лихорадка здесь ни при чем.

- Гуатавита?

- Да.

- Я ничего не слышал об этом озере. Должно быть, далеко отсюда?

- Да.

- По ту сторону гор? На западе?

- Да.

Конечно, мне хотелось спросить его, есть ли там золото. Но момент не подходящий. Я видел это по тому, как потемнели его глаза, как подернулись они пеленой, будто теперь смотрели внутрь, на какой-то мысленный образ, а не на меня, собеседника. Я понимал, что смогу разузнать о золоте в землях его племени, только если завоюю его доверие. Не скрою, у меня мелькнула мысль, что пыткой вырвать у него такие сведения не удастся. Испанцы во время поисков Эльдорадо распяли не одного индейца. Однако таким образом они ничего не добились.

Я ограничился тем, что спросил:

- Как же ты попал в Сан-Томе?

Индеец не ответил.

- Дон Паломеке, что он был за человек?

Индеец плюнул.

Заговорил я:

- Я понимаю, Паломеке был плохим хозяином. Но теперь-то тебе лучше? Ты ведь рад, что мои солдаты убили его?

Индеец носит на голове странный островерхий колпак. Похоже, он связан из серых волокон какого-то дерева - видимо, кабуйи. Он снял колпак и пригладил волосы. Черные, как вороново крыло, волосы индейца свисают до плеч.

- Гуоттарол ошибается, - сказал он спокойно. - Его солдаты не убивали Паломеке.

От удивления я потерял дар речи.

- Паломеке убили его собственные люди, - продолжал индеец. - В испанском форте были люди, которые хотели, чтобы Гуоттарол взял форт, не проливая крови. Эти люди ненавидели дона Диего. Они бы открыли ворота людям Гуоттарола без боя. Но сын Гуоттарола побежал вперед и закричал...

Я пошел прочь. Больше не хотел этого слышать. Когда я был уже на верхних ступенях трапа, у моей каюты, что-то заставило меня обернуться. Индеец надел островерхий колпак. Он смотрел на солнце; глаза его были широко открыты. Мне еще не приходилось видеть людей, которые бы не теряли зрения от этого.

Больше терпеть я не мог. В тот же вечер я пригласил на ужин в мою каюту племянника Джорджа. Он командовал сухопутным отрядом, побывавшим на Ориноко. Я его поставил во главе отряда, поскольку он старше Уота, смел и предприимчив. А если не кривить душой, то надо признать, что Джордж горлопан и тупица с замашками великовозрастного недоросля. Его геройства хватает только на то, чтобы пускать пыль в глаза.

Когда я напрямик сказал Джорджу, что всю ответственность за захват Сан-Томе Кеймис возложил на Уота, он сначала все отрицал. Потом я спросил, правда ли, что губернатор убит самими испанцами.

Тут он завопил и начал стучать кулаками по столу. Я настаивал на ответе. Он вдруг угрожающе стих, затем неожиданно расплакался и выложил все начистоту.

Оказывается, что он и Кеймис попали под каблук Уота тотчас же, как потеряли нас из виду. Именно Уот настоял на том, чтобы плыть так далеко в глубь материка по Ориноко.

Преодолевая сильное встречное течение, они медленно продвигались вперед. Капитаны Уолластон и Уитни предпочли тащить корабли волоком по песчаной отмели (Джордж считает, что с умыслом). Они соединились с остальными только после захвата Сан-Томе. Кеймис не закрывал рта от снедавшего его беспокойства, но толку от его болтовни было мало. Джордж поделился с Уотом сомнениями в удачном исходе всего предприятия, и тот замучил его насмешками и обвинениями в трусости. А что касается солдат и матросов - пока впереди маячит добыча, эти головорезы скрепя сердце будут выполнять приказы любого.