Странствия Безногого

Злюхин погрузился в раздумье. Пока он шевелил извилинами, Долариан успел прикончить свой обед и приступил к полднику.

– Есть четкий сигнал, - сообщил связист гундешманского броненосца.

– У нас тоже, - заглядывая в каюту Злюхина, доложил пилот. - Крейсер точнехонько под нами.

Яков вдруг щелкнул пальцами и просиял.

– Мы этих ищеек обманем, - сказал он. - Еврони, у тебя есть запас аварийных маяков?

– А я почем знаю? Сейчас… эй… ты… да, связной… у нас есть радиобуйки?

– Два десятка, штатный комплект, - бодро отрапортовал связист.

– Исправные?

– Обижаете. Не на государственной же службе. Все работает, ничто не пропито.

– Есть, - пояснил уже и так ясное Долариан.

– И у меня столько же найдется, - Яков потер руки. - Надо настроить их на ту же частоту, что у крейсера, и сбросить где попало! По всей планете разбросать! Пусть разведчики поищут. Прихамье - не астероид, быстро сорок точек тут не проверишь. А мы тем временем сядем и разберемся, что там стряслось у Жоржа. Сделаешь?

– Легко, - Еврони вяло шевельнул рукой, и его связист бросился выполнять приказание.

– Ты на юг иди, а я на север.

– Почему это я на юг? - вдруг заупрямился Долариан.

– А что? - не сразу сообразил в чем дело Злюхин.

– Яков Дормидонтович, - наклонясь к уху босса, шепнул пилот. - У «гундосов» «югом» интимное место называется. В неприличном контексте.

– Черт, - Яков скрипнул зубами. - Ну, давай, я на… запад отсюда буйки разбросаю, а ты на восток.

– Так еще хуже, - шепнул пилот. - Теперь вы насчет порочных связей с его родственниками намекнули.

– Я прямо здесь все бросаю, - пробурчал Еврони. - Сами разлетятся, у них маленькие движки есть.

– Куда же они разлетятся? - застонал Злюхин. - Надо подальше их разбросать, чтобы легавые устали по континенту рыскать!

– И так сойдет, - Долариан обиженно, в два укуса, слопал семислойный бутерброд.

– Упали, - сверившись с показаниями пеленгатора, сказал пилот. - Теперь под нами два десятка крейсеров. Как бы.

– Еврони, ты идиот! - Якова слегка затрясло. - Поздравляю! Теперь под нами двадцать один источник отчетливого сигнала! Ну, и какой из них настоящий?

– Разберемся, когда сядем.

– Куда сядем? Между буйками по десять, а то и по двадцать километров непроходимых джунглей! Если сядем в ложной точке, придется топать пешком и еще неизвестно, в правильное место или опять к подсадному маячку. Ты бы жиром своим, который в башке, подумал, прежде чем делать!

– А мы на космолетах все точки облетим, - неуверенно предложил Еврони.

– У тебя горючее в запасе есть? Твой броневик два раза подпрыгнет, и все, кончится топливо. А заправок поблизости я что-то не видел.

Долариан напряженно засопел, придумывая очередное оправдание, но так ничего и не придумал.

– Чего теперь-то… - пробормотал он. - Будем надеяться.

– Только это и остается, - язвительно сказал Злюхин. - Пилот, садимся… куда посчитаешь правильным.

– Настройки сбились, - заметил пилот, - но я думаю, надо сесть по первому ориентиру. Хотя, теперь не разберешь, какой из них первый… …Космолет Злюхина сел немного раньше гундешманского броненосца, и не посреди болота, как «повезло» приземлиться гундосам, а на просторной поляне, невдалеке от цепочки поросших редким бамбуком холмов. Но результат у обеих экспедиционных бригад был схожим. И те и другие от злости разнесли из ручных иглометов злосчастные радиобуйки и, взяв пеленг, потопали через непролазную чащу к ближайшим источникам аналогичного сигнала…

5

Тайная база пришельцев была неуютной. Никто, конечно, не ожидал, что в логове космических насекомых будут лежать персидские ковры, стоять кондиционеры и светить неоновые лампы. Нет, но испачканные слизью заплесневелые стены, скользкий, вонючий пол и светящиеся грибки вместо ламп - это было, пожалуй, слишком. Даже искушенный Зигфрид старался дышать через раз, а уж франтоватого Бушелье и нежную Рубелию просто выворачивало наизнанку. Как себя чувствовал студент, сказать было сложно. Наверное, неплохо. Или ему просто было не до мелочей. Он со страстью настоящего исследователя изучал повадки конвоиров и пытался продолжить контакт. Чужаки отвечали ему неохотно и не жестами, а непонятным стрекотанием. Но студент не сдавался и скоро объявил товарищам, что начинает понимать чуждую речь.

– Что, серьезно? - удивился Безногий. - Как это ты умудрился?

– У меня врожденные способности к языкам, - гордо пояснил гундешманец. - Я владею всеми наречиями освоенного космоса, а еще тремя мертвыми языками Земли и древнегундешманским.

– Инсинуируешь, - небрежно бросил Жорж. - Если языки мертвые, кто тебя им обучил? Духи?

– У вас какое образование? - поинтересовался студент.

– Нормальное, - Бушелье взглянул на него сверху вниз. - Две ходки по три года за экономические… м-м… дела и пятилетка промысла на Ривьере. Я там таких аристократов кидал, тебе и не приснится.

– Оно и заметно, - гундешманец поправил розовые очки. - А я семь лет в Университете Естествознания проучился. На одни «гопы». По-вашему это будет на «пятерки».

– Круглый гопник? - Зигфрид проникся и кивнул.