Странствия Персилеса и Сихизмунды

«Воин, павший в бою, доблестнее спасшегося бегством».

Под этим он поставил свою подпись: Крорьяно. Потом сделал запись Периандр:

«Счастлив тот воин, который знает, что, в то время как он сражается, на него взирает его государь».

И он подписался. После него сделал запись Антоньо:

«Слава воинская, вырезанная на меди стальным резцом, долговечнее всякой иной».

Подписался он: Варвар Антоньо. Таким образом, все мужчины оставили записи в тетради старика; тогда старик обратился с тою же просьбой к дамам, и первая вызвалась Руперта. Она написала:

«Только красота, сочетающаяся со скромностью, имеет право называться красотою. Красота же без скромности — это не красота, а всего-навсего миловидность».

И поставила свою подпись. Ее примеру последовала Ауристела и, взяв перо, написала:

«Лучшее приданое девушки благородного происхождения — скромность, тогда как красота и богатство умаляются с течением времени и гибнут от несчастного случая».

И подписалась. После нее записала в тетради Констанса:

«Выбирая себе мужа, девушка должна руководствоваться не чужим, а лишь своим собственным мнением».

И подписалась. Фелис Флора также оставила запись в тетради:

«Сила послушания — великая сила, но она значительно уступает силе влечения».

И подписалась. Затем настала очередь Беларминии, и она написала:

«Женщине должно уподобиться горностаю: горностай предпочитает быть пойманным, лишь бы не выпачкаться в грязи».

И подписалась. Последней сделала запись прелестная Делеазир:

«Все, что совершается на этом свете, зависит от случая, в особенности женитьба и замужество».

Вот какие записи сделали в тетради наши дамы и наши странники, и испанец остался ими очень доволен и всех поблагодарил; Периандр же спросил его, знает ли он наизусть какой-либо из занесенных в тетрадь афоризмов и не мог ли бы он предложить его их вниманию, а испанец на это ответил, что сейчас он им скажет один афоризм и что ему особенно понравилась стоящая под ним подпись. Афоризм гласил:

«Ничего не желай, и ты будешь самым богатым человеком на свете».

Подпись же стояла под ним такая: Дьего де Ратос, по прозванию Горбатый, сапожник, чинящий старую обувь, проживающий в Тордссильясе[62] — местечке в Старой Кастилии, близ Вальядолида.

— Подпись длинна и растянута, — заметил Антоньо, — зато более краткого и сжатого афоризма нельзя себе представить, честное слово! И мысль в нем выражена ясно: если человек чего-либо желает, значит ему чего-то недостает, а если ничего не желает, значит он ни в чем недостатка не терпит, а потому он и есть самый богатый человек на свете.

Испанец обнародовал и некоторые другие афоризмы, и они послужили отменной приправой и для беседы и для ужина. Он подсел к нашим путешественникам и во время ужина между прочим сказал:

— Я и за две тысячи дукатов не продам эту книгу мадридским книгоиздателям. Все они норовят получить право на издание бесплатно или по дешевке, так что автору прямой убыток. Справедливость, впрочем, требует заметить, что иной раз книгоиздатель купит у автора книгу, напечатает, думает нажиться, ан, глядь, все пропало: и труд и деньги. Что же касается моей книги афоризмов, то тут с первых же строк видно, что это книга полезная и для издателя выгодная.

Глава вторая

Испанский странник с полным правом мог бы озаглавить свою книгу История странствий, составленная разными авторами, и это в точности соответствовало бы истине, ибо сочинители ее — всё люди или странствовавшие или странствующие. Что же касается наших странников, то их позабавила подпись Дьего де Ратос, сапожника, чинящего старую обувь, и заставило призадуматься изречение ламанчца Бартоломе по поводу того, что нет более тяжкой обузы, чем распутная жена; это означало, что Бартоломе уже восчувствовал тяжесть обузы, которую он взвалил себе на плечи, связавшись с девицею из Талаверы.