Мое затянувшееся молчание стражники в столовой приняли за торжественную паузу.
Я повернулся к Фоксглоу:
– Капитан Фоксглоу, я бы хотел, чтобы и твой меч служил мне.
Она уставилась на меня в изумлении:
– Я уже стара, Фитц. Я оставила службу много лет назад, когда король отогнал красные корабли от наших берегов. Мне нравилась мирная жизнь. Я вышла замуж, родила детей, я видела свою семью каждый день. Теперь я постарела. Локоть болит, колени плохо гнутся, и зрение притупилось.
– Но ум все такой же острый. Ты вправе отказаться, если не хочешь. Наверное, у тебя есть дом, и муж, и…
– Рыжий Росс умер год назад. – Она на минуту будто окаменела. Я смотрел ей в лицо и видел, как в глазах ее проносятся воспоминания. Потом она вынула из ножен скромный нож и прошептала: – Если ты по-прежнему хочешь моей присяги, мой клинок будет служить тебе, Фитц.
– Хочу. Мне нужен кто-то, кто сделает из этих щенков настоящих воинов.
И тогда я заново вскрыл ранку на тыльной стороне ладони и вручил кровь Видящих той, кто когда-то хранила ее. Я не позволил Фоксглоу опуститься на колени и принял ее присягу стоя.
– Лицом к лицу, как прежде мы сражались спина к спине, – сказал я.
Она улыбнулась, и все стражники в столовой крикнули «Ура!» в ее честь.
– И каковы будут приказания, повелитель? – спросила она.
– Поступай на свое усмотрение. Ты куда больше меня смыслишь в капитанстве. Размести их в казармах, обеспечь формой, следи, чтобы не нарушали порядок и тренировались. И плати им, когда положено.
Я постарался не показать, что понятия не имею, откуда возьмутся деньги на все это.
Но мне понадобилось некоторое время, прежде чем я смог вырваться из столовой. Надо было поднять тост за моего нового капитана стражи и подтвердить, что ее истории о Ладной Бухте – чистая правда. К счастью, никто не упомянул слухов о том, что я якобы превращался в волка и рвал врагам глотки. В конце концов я ушел, оставив Фоксглоу сидеть во главе стола, а ее внуков сиять от гордости.
Опустив голову, словно поглощенный своими мыслями, я быстро шагал по коридорам и поднимался по лестницам Оленьего замка, всем своим видом показывая, что у меня нет времени на светскую болтовню. К тревоге за Би примешивалась тревога за Чейда. Он был нужен мне, чтобы разобраться в том, что я узнал от Шута о Слугах. Если кто-то и способен перехитрить их, так это Чейд. Да и вообще без его советов я не мог представить, как вернусь к жизни в Оленьем замке. Жутко было осознать, насколько сильно я от него завишу. Я попытался вообразить королевский двор Оленьего замка без Чейда. Или собственную жизнь без участия Чейда, который стоял в тени и дергал за ниточки, словно умелый кукловод. Я рассчитывал, что он придумает и распространит какую-нибудь приемлемую ложь о том, где я был все эти годы и какое отношение ко мне имеет Том Баджерлок. Как быстро новости из Ивового Леса дойдут до Ивняков, а там и до Дубов-у-воды? Надо будет разобраться с этим. Вот верну Би – и разберусь во всем, пообещал я себе и одолел последний лестничный марш, шагая через две ступеньки.