Странствия Шута

Но есть и другая забывчивость, та, о которой мы редко задумываемся. Пока я не упомяну фазу Луны, то маловероятно, что она придет вам на ум. Она вытесняется едой, которую вы едите, или дорогой, по которой вы идете. Ваш ум не сосредоточен на Луне, и поэтому на тот момент вы забыли о ней. Или, правильнее сказать, вы не вспоминаете эту информацию в это конкретное время.

Если я войду в комнату, когда вы зашнуровываете ботинки, и скажу: «Сегодня будет прекрасная Луна», то вы сразу о ней подумаете. Но пока вам не напомнили, вы забыли о Луне.

Можно легко понять, что в большинстве моментов жизни мы забываем почти все о мире вокруг нас, кроме того, что требует нашего внимания.

Талант полу-Белых чаще всего заключается в подглядывании будущего во снах. Но немногие из них могут нащупать будущее на расстоянии вздоха, будущее, в котором выбранный нами человек не вспомнит о том, что мы хотим от него скрыть. Эти немногие могут убедить выбранного человека остаться в состоянии не-вспоминания. Таким образом, обладатель этого редкого таланта может сделать событие или человека почти невидимым, почти забытым. У нас есть записи о полу-Белых, которые удерживали в таком состоянии одного человека. У нас есть записи о нескольких полу-Белых, которые могли заставить забыть о каком-то событии даже группу до шести человек. Но я верю, что у юного студента Винделиара мы обнаружили действительно выдающийся талант. Даже в семилетнем возрасте он мог управлять умами двенадцати моих учеников и вынудить их забыть о голоде. Поэтому я прошу отдать его мне для обучения конкретно в этом направлении.

— Из служебных архивов, Лингстра Двалия

Мне стало лучше. Все так говорили, даже Шун. Я не была в этом уверена, но было бы слишком сложно спорить с ними, и я не спорила. Моя кожа перестала облезать, лихорадка тоже прекратилась, я не дрожала и могла ходить, не спотыкаясь. Но было очень трудно прислушиваться к людям, особенно если одновременно говорили несколько человек.

Путешествие осложнялось, вместе с этим росло напряжение между Двалией и Элликом. Нам требовалось пересечь реку, и они потратили целый вечер на споры о том, где это лучше сделать. Это был первый конфликт между ними, который мне довелось увидеть. Они развернули какую-то карту, встали с ней между нашим и калсидийским кострами и спорили, спорили. Проблема возникла из-за способа переправки через реку. В одной из окрестных деревень был паром, и калсидиец настаивал на нем. Однако Двалия утверждала, что для Винделиара это будет слишком тяжело:

— Ему придется не только подавить воспоминания у всех, кто там еще будет ждать переправы, но и затуманить разум паромщику. И не один раз, а три, пока мы не перевезем всех лошадей и сани.

Двалия предлагала пересечь реку по мосту, построенному чуть дальше по течению, но теперь уже возражал Эллик, потому что дорога к мосту шла через довольно крупный город.

— Это идеальное место для засады, — возмущался он. — И если мы не можем затуманить работников парома, как нам одурачить целый город?

— Мы пойдем глубокой ночью. Быстро через город, пересечем мост и потом так же быстро прочь из торговой части города на другую сторону.