Страшная правда о Великой Отечественной. Партизаны без грифа «Секретно»

Слова «по состоянию здоровья» и «немедленно» не без злой иронии Ямпольский подчеркнул.

— Голосую «за», — ответил я. — И предлагаю в бригадные командиры выдвинуть Федора Федоренко.

— Ты думаешь?

— Уверен.

— А по-моему, ты и сам поработаешь» [78, с. 655].

В этой истории возникают два вопроса. Первый связан с тем, почему секретарь Крымского обкома партии Петр Ямпольский, наделенный в лесу высшими партийными полномочиями, сам не встал во главе партизанского движения? Ответ видится в том, что история с А.В. Мокроусовым наглядно продемонстрировала всю меру ответственности любого человека, который возглавит партизанское движение в Крыму. Все знали, что только помощь влиятельного друга спасла Мокроусова от расправы.

При первой же возможности покинул Крым и его преемник полковник Лобов. Теперь вот, «по болезни», отстранен Н.Г. Кураков, держать которого на этой «опасной должности» дальше было просто невозможно. Никто не мог дать гарантии, что завтра каратели не окружат обессиленных голодом партизан и не перебьют их как куропаток, и это тогда, когда Крым вновь входит в орбиту стратегических интересов Верховного Главнокомандования. Вновь может встать вопрос о виновных. Вот тогда и затребуют для расправы «Тяпкина-Ляпкина» и по полной программе спросят за развал партизанского движения.

Вот почему умудренный жизнью Пинхус Рувимович Ямпольский здраво рассудил, что гораздо удобнее руководить партизанами со стороны, с должности секретаря подпольного обкома, но всегда иметь под рукой человека, на которого, в крайнем случае, можно будет возложить всю ответственность.

С другой стороны, возникает вопрос о том, почему не поставили профессионального военного? Надо признать, что предложение Лугового о назначении Федора Федоренко было вполне логичным.

Почему же его предложение не было принято? Ответ видится в том, что у Крымского обкома партии уже имелся горький опыт общения с военными, у которых неожиданно оказывались высокие покровители. Было и понимание того, что любого кадрового военного легко назначить, но трудно потом снять. Вот почему секретарь провинциального райкома Луговой был очень удобен на этой должности.

Из-за его обращений непосредственно к И.В. Сталину Н.Д. Лугового терпеть не могли в штабе Черноморской группы Закавказского фронта, не любили его и партизаны, так как не могли простить «сытую жизнь» Зуйского отряда в то время, как они пухли от голода. Ко всему прочему, Луговой не был «летающим командиром». «Летающий командир» — это фраза из лексики моего отца. Все авиационные командиры делились на «летающих» и «нелетающих». «Летающими» были: его командир 39-го полка А.Г. Федоров, командующие авиационными корпусами Полбин, Савицкий, командующие воздушными армиями маршал Судец и маршал Голованов, но эти люди скорее были исключением на фоне огромного числа «нелетающих», которые, оставаясь в штабной землянке, не моргнув глазом отправляли экипажи на смерть. В лесу все знали, что Луговой был «нелетающий командир». В отличие от М.А. Македонского, B.C. Кузнецова, Л.А. Вихмана, Н.К. Котельникова, Ф.А. Федоренко, М.М. Егорова, А.О. Османова и других партизанских командиров и комиссаров он не участвовал в операциях, которые так сближают выживших и порождают подлинное боевое братство. Его единственная боевая операция — Баксан марта 1942 года.

Вот почему в Крымском обкоме твердо знали, что когда понадобится снять Н.Д. Лугового, то подобно тому, как это было в конфликте Мокроусов — Лобов, никто не придет ему на помощь.

Так 19 июня 1943 года Луговой становится командиром 2-го сектора, а с 15 июля командиром бригады. Чтобы сохранить сложившийся баланс сил, на освободившуюся должность комиссара назначают не кого-нибудь из секретарей райкомов, а такие в лесу еще были, но военного выходца из все той же 48-й о.к.д. — Егорова.

Крайне негативно сказалась на отношении к крымским партизанам смена командующего ЧГВ Закавказского фронта. С 21 января 1943 г. ЧГВ Закфронта, которую с октября 1942 г. возглавлял генерал И.Е. Петров, с пониманием относившийся к крымским партизанам еще со времени обороны Севастополя, была преобразована в Северо-Кавказский фронт (СКФ). Его командующим стал генерал И.И. Масленников, пришедший в армию из НКВД и весьма далекий от понимания партизанских нужд. Оказавшись в безвыходном положении, теперь уже П.Р. Ямпольский вынужден был повторить «подвиг Лугового». 10 февраля 1943 без согласования с обкомом он отправил радиограмму И.В. Сталину. Знал прекрасно, что такого не прощают, но выхода не было. Все это ему припомнят сразу после войны.

С началом наступления войск Красной Армии, в преддверии боев за Крым, резко возрос интерес к полуострову и соответственно к крымским партизанам у всех спецслужб, которые имели отношение к будущему освобождению полуострова.