Страшная правда о Великой Отечественной

Не слыша стрельбы на флангах, повернул назад и Зуйский отряд.

Неудачу со взятием Баксана Мокроусов использует как повод, чтобы поставить во главе «самого хлебного отряда» «своего человека».

23 февраля 1942 Мокроусов снимает командира Зуйского отряда Литвиненко и назначает на его место капитана Н.П. Ларина. Прибывший к новому месту службы капитан Ларин довольно скоро осознает, что попал в «государство в государстве». Особенность момента заключалась в том, что главой этого государства был комиссар Николай Луговой. И в прошлом, и в настоящем секретарь Зуйского райкома партии, на территории которого воюет отряд, Н.Д. Луговой сам формировал отряд, под его контролем закладывались базы. Фактически сам Луговой и назначил командира отряда, предложив этот пост председателю райисполкома, когда окончательно понял, что назначенный обкомом человек уже не появится. Вероятно, было бы правильно, если бы он стал командиром сам. Впоследствии Н.Д. Луговой будет бессменным комиссаром у восьми (!!!) командиров Зуйского отряда.

27 февраля 1942 года капитан Н.П. Ларин вступает в командование. Кадровый командир, недавний выпускник академии, человек высокой не только военной, но и человеческой культуры, он быстро осознал, «who is who». Когда через несколько дней ему передали письменный приказ Мокроусова о смещении Лугового с поста комиссара, он попросту спрятал его в карман и никому не показал.

7 марта поступил приказ силами трех отрядов вновь взять Баксан.

Организацию нападения Ларин взял на себя. Академический подход безусловно не мог не сказаться. На этот раз все прошло более организованно. Отдельные группы даже ворвались в село и успели побросать гранаты в ближайшие дома, но «в Баксане был гарнизон 500 человек. Крупнокалиберные пулеметы, станковые, мелкокалиберные пушки. Все это размещено в дотах. На чердаках и в стенах каменных домов бойницы. Деревня была маленькой крепостью. Партизан, ворвавшихся в деревню, обстреливали со всех сторон, отряды понесли большие потери» [22, с. 34].

Начался трудный, мучительный отход в лес. Капитан Ларин был тяжело ранен, но его не бросили, а вынесли.

Отступали не по дорогам или тропам, а косогорами, по самым труднопроходимым тропинкам. Когда вернулись в лагерь и подсчитали погибших только по Зуйскому отряду, ахнули:

Литвиненко Андрей Антонович — председатель Зуйского исполкома;

Кузьменко Георгий Александрович — народный судья;

Прокопченко Иван Васильевич — зам прокурора района;

Комаров Николай Николаевич — директор конторы «Заготзерно»;

Договор Ольга Михайловна — зав. райздравом;

Болтухов Иван Алексеевич — агроном;

Ларин Павел Иванович — председатель райсовета Осоавиахима;

Кривохижина Александра Кирилловна — колхозница.

Все остальные погибшие — прибившиеся к отряду военнослужащие. Всего пятнадцать человек! Десять человек вернулись в отряд ранеными, и это только по Зуйскому отряду.

Помимо того, что нападения на крупные села приводили к бессмысленной гибели партизан — непартизанская это тактика! Они имели и крайне негативные последствия в отношениях с местным населением. После каждого такого «партизанского налета», к горькому сожалению, множилось число «самооборонцев». Люди против своей воли были вынуждены брать в руки оружие и защищать родной дом.

Разведка доносила: «В рядах самооборонцев брожение усугубляется. Неохотно идут против партизан. Без приказа не идут. Разговоры такие среди баксанских самооборонцев: «Если партизаны нас не тронут, мы их не будем трогать!» [11, с. 64].

К сожалению, трогали! Не менее драматично развивались события вокруг села Коуш, которое по требованию Мокроусова тоже должны были захватить отряды, но уже 3-го и 4-го партизанских районов.

Обратимся к архивным документам:

8.12.41. Как следовало из донесения И.В. Бортникова: «Была проведена операция агентурной разведки д. Коуш, где сожжен дом старшины, остальные предатели убежали. В деревне 120 дезертиров. Изъято 250 шт. барашков и продукты из Ах-Шейхского отряда, награбленные населением. При уходе партизан женщины вынесли без просьбы два хлеба» [14, с. 4].