Страшная сила

– Я знаю, что ты не боишься, – услышала я вкрадчивый шепот Великого гуру. – Смерти не боишься, боли не боишься. Пока… С одной стороны мне это нравиться, а с другой… А с другой стороны так и тянет придумать что-то такое, от чего ты начнешь червяком извиваться, и мычать как полоумная корова. Впрочем, нет. Ты даже тогда на корову походить не будешь… Очень жаль, что твоя Эля… Кстати, кто она тебе? Сестра? Племянница? Может быть, дочь? Шутка… В общем, она очень надолго вывела меня из строя настоящих мужиков. Уж я бы сумел устроить тебе жизнь, которую ты с радостью бы закончила, при первой же возможности. Но такой возможности я бы тебе не дал. Ты ведь такая гордая… Вольнолюбивая… Свобода или смерть, ведь так?

– Да пошел ты..! – Я указала Бекетову такой точный маршрут, что при всем желании ошибиться он бы не смог.

– Значит, так мы и сделаем, – улыбнулся Бекетов, собираясь погладить меня по щеке, но вовремя отдернул руку. Мои зубы клацнули в каком-нибудь миллиметре от его пальцев.

– Возлюбленные братья мои, – обратился он к сектантам и переместившимся в общую толпу послушникам. Их жутковатые маски, покачивающиеся над головами бледных белозерцев, выглядели весьма впечатляюще. – Сегодня случилось то, чего я давно и с нетерпением ждал. Заблудшая душа, изнывающая от плотских страстей, пришла к нам, чтобы избавиться от этого тягостного гнета. И мы просто обязаны ей помочь. Но мирские желания в этой душе настолько сильны, что она по своей воле ни за что не откажется от привычного образа жизни. И даже будет сопротивляться своему счастью. Однако властью, данною мне высшим соизволением, я могу даровать этой заблудшей душе испытание, пройдя которое она сможет очиститься от греховных помыслов, и стать одной из нас.

Паства, доселе молча внимавшая Великому гуру, зашепталась. Видимо, таких прецедентов еще не случалось в однообразной общинной жизни, поэтому Бекетов счел нужным дать некоторые пояснения:

– Испытание будет дано, чтобы помочь этой женщине победить гордыню. Я долго думал, каким страданием можно искупить этот грех, – один из семи смертных грехов, и только просветление, дарованное свыше, помогло мне найти ответ. Полное и беспрекословное подчинение – вот лекарство для этой заблудшей души. Но поскольку вы, братья и сестры, уже достигли столь высокой степени духовности, что сами не можете никого и ни к чему принуждать, то помочь заблудшей душе выйти на единственно верную дорогу сможет только один из наших послушников. Эта женщина будет отдана мною в рабство человеку, в чьей преданности нашему братству я не сомневался никогда. Любая его прихоть станет для нее законом. И выполнять этот закон она будет с радостью в сердце, ибо блаженство будет ей за это наградой. Подойди ближе, будущий брат, и проведи эту грешную душу в нирвану, в знак своего владения.

Великий гуру поманил ближайшего послушника, и тот в два прыжка оказался возле меня. Видимо, не на каждом заседании клуба происходили бесплатные раздачи рабов. Рабов… Ха! Еще посмотрим, кто из кого раба сделает. Мне бы только от скотча освободится, а там…

Ошарашенный выпавшим фартом, послушник уже поднимал поданную братом Сергеем чашу с дарующим блаженство напитком, когда я услышала возмущенный гул десятка голосов. И поняла, что моя догадка верна – в братстве ощущалась явная нехватка рабов, и потому обделенные послушники решили вынести основателю общины вотум недоверия. Каждый из двенадцати считал, что внес самый большой вклад в святое дело братства, и потому бесплатная рабочая сила должна достаться именно ему. В связи с длительным отсутствием положительных эмоций я даже обрадовалась такой популярности. Значит, что-то во мне до сих пор есть.

В реальность происходящего верилось слабо, и потому я даже пропустила мимо ушей начало очередной речи Великого Кеши. А когда сумела сосредоточиться, то поняла, что Бекетов предлагает решить спор о том, кто же из послушников является самым яростным приверженцем и продолжателем дела «Белозерской партии», общепринятым здесь способом: страданием.

– Кто хочет оспорить мое решение в выборе достойнейшего послушника, должен будет сам пройти через испытание, выдержать которое ему поможет только безграничная вера в наше учение. Делайте коридор, братья.

Взметнулись полы белых рубах, и братья с сестрами за считанные секунды образовали прямой, как стрела, коридор, растянувшийся от входа в зал до самого подиума. Семнадцать пар сектантов вынули из широких рукавов знакомые мне плети с шариками на концах, и решительно взмахнули ими, отрабатывая удар. При этом на многих лицах читалась застарелая антипатия, испытываемая членами общины к пришедшим из мира послушникам.

Надо ли говорить, что желающих пройти сквозь строй ради получения высокого звания рабовладельца заметно поубавилось. А точнее – совсем не нашлось. Бекетов ехидно подмигнул стоящему рядом послушнику, которому я по замыслу Великого Кеши предназначалась в безраздельное пользование, и торжественно произнес:

– Отдаю тебе, избранный, эту женщину, ибо…