Страшные истории для маленьких лисят. Большой город

– Первыми пойдут старшие альфы, – сказал Фермер, подавая Ферн одну пару перчаток. – Мех у этих уже довольно густой, так что свет нам не отключат. Потом, как выпадет снег, займёмся недоростками и омегами. А потом уж самки-производители – как появятся щенки. – Он резко хлопнул в ладоши и повертел пальцами в воздухе. – Ну, что ж, идём собирать.

Ферн пронзительно взвизгнула и сунула руки в перчатки.

У О-370 защемило сердце. Вот они и настали – сумерки лисёнышества. Если альфы уже сейчас отправляются в Сарай, не за горами тот день, когда и они с Н-211 отправятся следом. А ведь они так и не испытали даже малюсенького приключения!

– Что ж, мои дорогие лисы, – величественно произнёс А-947, глядя, как Ферн с отцом идут по двору. – Кажется, пробил час.

– О-о-о, – простонал Н-211, – кроме тебя, никто не рассказывает истории так хорошо!

– Спасибо большое, – обиженно запыхтела П-838.

Ферн подошла к клетке А-947 и широкими глазами посмотрела на крупного лиса:

– А он не укусит?

– Не-а, – ответил Фермер. – Твой дедушка научил меня разводить только самых тихих. Чтобы с каждым поколением из них выходила вся дикость. Вот поэтому у них глаза такие большие, а уши болтаются. Да и зубы довольно тупые. Только смотри, чтобы перчатки сидели плотно и морду ему держи от лица подальше.

Ферн кивнула и затянутыми в перчатки руками с трудом вставила ключ в замок.

А-947 гордо выпятил грудь.

– Рассказывай истории так, как следует, – сказал он, оборотясь к П-838. – Пускай тьма остаётся в лесу, где ей самое место. Пускай страх живёт в юных лисьих сердцах, дабы оставались они признательны Ферме. Дабы ни единый лисёныш не испытал вовеки того, что выпало Юли и Мии.

П-838 торжественно склонила голову:

– Обещаю.

– А вы, лисёныши, – заговорил А-947 с Н-211 и О-370 и вдруг подмигнул, – берегите хвосты!

Замок открылся, и Ферн робко сунула затянутую в перчатку руку в нору к лису-альфе.

– Тише, тише, – заворковала она. – Я больно не сделаю.

А-947 даже не зарычал – он покорно позволил девочке взять себя за шкирку и потащить по лужайке.

– Я не стану менять истории слишком сильно, – провыла ему вслед П-838. – Разве только в конце устрою, чтоб мистер Шорк убежал с мисс Лисс.

А-947 не обернулся. Он с молчаливым достоинством шагал к Сараю.

– Я пошутила! – тявкнула П-838.

О-370 смотрел, как Фермер открывает в Сарае дверь – ровно настолько, чтобы пройти внутрь, как зажигает огни, и те, замерцав, заливают темноту вокруг белым.

– Подожди тут, Ферн, – сказал Фермер и зашёл в Сарай.

О-370 и Н-211 прижались носами к сетке, надеясь хоть мельком заглянуть в Сарай сквозь приоткрытую дверь.

Но из-за света ничего не было видно. Там, должно быть, уже целые сотни лис. А может быть, целые тысячи.

«Как они там все помещаются?» – спросил у мамы О-370, когда жил с ней вместе в щенячьем загоне.

«Сарай простирается в лес на целые мили, – прошептала мама. – Далеко-далеко. Настолько, чтобы хватало места всем лисам, которых ты знаешь, и всем лисам, которых не знаешь. Моим родителям, их родителям… всем, кто появился на свет после Юли и Мии».

О-370 подумал, что мама наверняка права, ведь он никогда не видел, чтоб лисы выходили из Сарая. Только Фермер выносил оттуда какие-то деревянные ящики и складывал в кузов грузовика. Но ящики были такие плоские, что лисица бы внутрь не поместилась. И всё же, как ни пытался О-370 представить себе столько лис, которые живут в одном месте, эта картина никак не умещалась у него в голове.

Фермер вышел из Сарая и потянулся рукой к А-947.

Ферн оттащила альфу назад:

– Я хочу помогать во всём!

Фермер покачал головой и улыбнулся:

– Подожди, пока исполнится тринадцать.

Ферн подняла на отца большие глаза и заскулила, точно голодный лисёныш.

Фермер расхохотался и взлохматил дочери волосы:

– Ну, что ж, кто готов убирать навоз, тот заслуживает и веселья.

«Веселья?» – подумал О-370. В Сарае бывает весело?

Ферн вошла в открытую дверь, и А-947 исчез в белой пелене. Фермер возвратился к сетчатым норам и одного за другим перенёс в Сарай всех остальных старших альф.

Как только последний альфа оказался внутри, Фермер захлопнул за собой дверь, окатив сетчатые норы воздушной волной. Она пахла сырой сосной и плесенью. Сладким запылившимся мехом и… чем-то ещё. Этого запаха О-370 никак не мог разобрать. Чем-то колючим.

Вместе с Н-211 они сидели в норах и смотрели широкими глазами на явление, о котором только слышали. Всё вокруг стихло. В лесу беспокойно дрожали листья. Распахнутая сетчатая дверь в нору А-947 со скрипом качалась взад и вперёд.

Обогреватели вдруг потускнели… мех у лисиц встал дыбом от статического электричества, и…

ЗЗТ!

Щели между досок в стенах Сарая вспыхнули Голубым, да так ярко, что перед глазами О-370 замерцали призрачные полосы.

– Ух ты! – прошептал Н-211.