Страшные сказки для дочерей киммерийца

Но Атенаис была слишком напугана угрозой Нийнгааль, чтобы с кем-либо заговаривать. Да и смутный сон не особо её тревожил — ну, пела, ну, колдовала, так ведь на то она и жрица — Старшая Жрица! — чтобы колдовать. Сама же Атенаис дымной и странно живой тучи над озером более не видела — наяву обычные люди не видят таких вещей.

* * *

Нийнгааль ждала её у входа в шатёр, сидя на краю накрытого к вечерней трапезе ковра. Была она, похоже, в на редкость хорошем расположении духа — чудо из чудес! Одарила доброжелательной улыбкой и даже сделала изящной ручкой приглашающее движение — присоединяйся, мол.

Атенаис не рискнула притвориться, что не заметила — в последние дни настроение прекрасной госпожи менялось стремительней, чем весенняя погода в горах. За ослепительно солнечной улыбкой по малейшему поводу — или даже без оного — могла немедленно последовать такая буря, что крошились в мелкую пыль и столетние камни. Человеческая плоть, конечно, иногда бывает куда прочнее таких камней, — так, во всяком случае, уверяют истории! — но проверять это утверждение сказителей на собственной шкуре Атенаис пока не хотела.

А потому присела на дальний от Верховной Жрицы край ковра, склонив голову в знак почтительности и благодарности. И даже взяла из корзинки какой-то сушёный фрукт.

Она, конечно, предпочла бы поужинать одна, и, желательно — внутри прогретого жаровнями шатра, но выбирать не приходилось. Впрочем, умостившись как следует, она поняла, что теперь, когда замёрзшие ноги поджаты и полностью накрыты теплой накидкой, ей не так уж и холодно. Да и волосы за время прогулки успели высохнуть.

— А ты действительно красавица. Я не ошиблась в выборе.

Атенаис вздрогнула и подняла глаза. Верховная Жрица Деркэто смотрела на неё пристально, но по-прежнему доброжелательно. Выглядела она благодушной и удовлетворённой, и — ещё одно чудо! — похоже, никуда более не спешила.

Следующие слова подтвердили возникшие у Атенаис предположения:

— Мы задержимся здесь на несколько дней — животным надо набраться сил для перехода через пустыню. Да и нам отдохнуть не мешает. Ты ешь, ешь, не стесняйся! Запечённая рыба чудо как хороша! А главное — она не сушёная. И не солёная. Свежая! Ты только попробуй — язык проглотишь! И поворота клепсидры не прошло с тех пор, как била она серебряным хвостом в прозрачных водах этого дивного озера. Очаровательное местечко, правда? Я специально велела накрывать на воздухе, надоела вечная затхлость внутри шатров. Да и вид отсюда красивый. Только взгляни на озеро! Какой волшебный закат!

Атенаис послушно посмотрела на озеро, хотя теперь, после восторженных излияний Нийнгааль, любоваться красочными переливами закатных отсветов над горами и на воде не было ни малейшего желания. Неожиданная и какая-то слишком активная доброжелательность верховной жрицы начала вызывать у неё куда больший страх, чем презрение и чуть ли не откровенная ненависть последних дней. Почему-то вспомнились друиды-отступники — про них тоже старый Хальк рассказывал. Их ещё травниками называли, или грибными друидами. Потому что они не только вдыхали дым некоей чудодейственной травки, но и пили специальный отвар из ядовитых грибов.

Эти грибы и травки давали отступникам небывалую силу. Дух надышавшегося или испившего отвар отделялся от тела и поднимался до самых небес, где на равных беседовал с богами, узнавая все их помыслы и чаяния. Казалось бы — чего ещё желать? Атенаис тогда прямо спросила Халька, может ли их тарантийский друид дать ей эту травку или отвар — она очень-очень хотела бы побеседовать кое-с кем из богов. А ещё лучше — богинь. У них бы нашлось о чём поговорить!

Вот тогда-то Хальк и объяснил, кряхтя и вздыхая, что не всё так просто было с этими травками. Не зря же сами друиды объявили своих чересчур увлечённых отварами а дымокурениями собратьев отступниками и публично срезали их имена с Великого Древа.

А дело всё было в том, что слишком рьяно соблюдающий грибные ритуалы друид через некоторое время уже не мог жить без ядовитых отваров и курений. Лишённый их, он впадал в неистовство, мог неделями не спать и не есть, был готов совершить любые подвиги и преступления, только чтобы добраться до вожделенного зелья. Такие друиды с голыми руками бросались на вооружённых стражников — и зачастую побеждали. Они становились подобны демонам — злые, безумные и почти неуязвимые.

Мысль, заставившая Атенаис содрогнуться под тёплой накидкой, заключалась в том, что поведение верховной жрицы Деркэто очень похоже на то, о чём тогда рассказывал старый свиткохранитель. Все предыдущие дни она была неутомима и зла, ничего не ела и почти не спала, с каждым поворотом клепсидры становясь всё более нервной и раздражительной. В последнюю ночь, уже после перевала, она чуть ли не в голос рыдала, когда всё-таки пришлось остановиться. И пинками подняла людей и животных задолго до света — первое время пришлось идти практически наощупь.

Она действительно вела себя, как друиды-отступники, лишённые своего зелья. А сегодня…