Страшные сказки на ночь (СИ)

— Остынь, воительница, ничего я твоей подруге не сделала. Просто передала ту информацию, какую знаю сама по этому делу. Дальше — все в ваших руках. Сможете правильно распорядиться — выживем все. А не сможете — останешься одна.

А у меня в голове бьется только одна мысль: не подруга я ей. Так… случайная попутчица, иногда полезная.

А потом и эта мысль пропадает и я падаю куда-то в туннель, меня несет и кружит, и слегка подташнивает.

Прихожу в себя от довольно ощутимой оплеухи. Открываю глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Вижу перед собой взъерошенную Vetkу, в ее глазах… облегчение? Она что, волновалась обо мне? Да нет, глупости.

— Давай, прынцесса, приходи в себя. Все годные для поцелуев прынцы остались в деревне. Не, если сильно надо, то я щаз быстренько раскупорю подарок Милавы. Думаю, среди всего уродского сборища, которое повылезает из-под земли, парочка вполне приличных найдется.

— Повторяешься. Шутка уже несвежая, как и предложенные женишки.

Кстати, а зачем парочка? Я ведь одна. Аааа, поняла. Ты и себе хочешь? — ответила слабым голосом этой озабоченной некрофилке.

— Вай, Цветочек, обижаешь. Все лучшее — исключительно тебе — пародируя кавказкий акцент, говорит она.

Чувствую, как губы сами по себе растягиваются в дурацкую улыбку.

Делаю попытку приподняться, чтобы понять где я и, как ни странно, мне это удается. Сажусь на кровати у себя в комнате??? Как я тут оказалась?

— Я тебя принесла, — отвечает на мой удивленный взгляд Vetka — с моими статами — это вообще не проблема. Ведьма сказала, что поделилась с тобой всей инфой, которую знала. Ты что-то видела, слышала? Вообще какие-то зацепки нам дашь?

— Не знаю… я что-то видела, но не могу понять что, — растеряно говорю, судорожно пытаясь сложить отдельные слайды в киноленту — сколько сейчас времени, долго я была без сознания?

— Недолго. Сейчас солнце только приближается к полудню. Но расслабляться не стоит, сроки наши ограничены.

— Да знаю я, — говорю раздраженно — думаю, для начала, нам стоит сходить в дом к мэру, узнать при каких обстоятельствах пропал ребенок. А потом поспрашивать еще несколько семей. У меня в голове крутятся их фамилии, так что идти за этой информацией к следователю не нужно.

— Есть ли у вас план, мистер Фикс? — процитировала Vetka «80 дней вокруг света».

Я уже открыла рот, чтобы ответить цитатой на цитату, но внезапно, закашлялась. Сухой, надсадный кашель резал горло и огнем выжигал грудную клетку, а когда он прошел так же внезапно, как и начался, я увидела на руках, которыми прикрывала рот, капли крови.

Испугано показала ладони Vetkе, получив в ответ хмурый взгляд.

— Дело — дрянь — припечатала напарница.

Пока Vetka ждала меня в спальне, я пошла в ванную комнату, чтобы умыться. Из зеркала над умывальником на меня смотрела бледная кикимора с брызгами крови вокруг рта. Да уж. От этого зрелища настроение упало еще ниже, но киснуть, увы, некогда.

Нужно продолжать действовать и уповать на свое везение. С этими мыслями я бодренько вышла из ванной и натолкнулась на испытывающий взгляд Vetki.

— Хоронить меня еще рано — преувеличено бодро сказала ей.

— Не вопрос. Пошли? — ответила она.

И мы двинули к мэру в гости, предварительно испросив его адрес у владельца таверны.

Спустя десять минут мы подошли к весьма представительному трехэтажному особняку с колонами. По периметру он был окружен каменным забором и высокими коваными воротами. Стало понятно, что так просто нам, двум поберушкам, туда не попасть.

— Незадача, — прокомментировала Vetka — надо искать обходные пути.

— Ух ты, ты знаешь и такие? А я думала, твои методы только в лоб, только наскоком — не смогла сдержать шпильку.

— Цветочек, ты чё, белены объелась? Я всегда действую исключительно по ситуации.

— Значит, пока мэра оставим и пробежимся по бедному кварталу, узнаем там о подробностях пропажи младенцев — предложила я.

Так и сделали.

Квартал для бедных располагался на север от главной ратуши. Несколько рядов кособоких хижин. Некоторые сделаны из камня, но большинство — деревянные с соломенной крышей. Встречались даже простые шалаши, я подобный делала когда-то в детстве, на заднем дворе родительского дома. Страшно даже представить, что кто-то может жить в таком жилище.

Ориентируясь на те картинки в мозгу, которые я видела, мы опросили четырех пострадавших. Трое заявили, что никаких детей у них не рождалось, а четвертая мать сказала, что родила мертвого малыша.

В пятый шалашик мы подошли вообще без особой надежды. Пострадавшая, с которой мы заговорили, укачивала ребенка чуть старше года. Тот капризничал, сосал грязный палец, сучил ножками. Vetka достав из сумки большой кусок пирога и молоко во фляге, протянула женщине. Несчастная взяла, не веря своим глазам, со слезами стала нас благодарить, а мне стало так жутко от этой нищеты. Я всегда жила в достатке, с любящими родителями и окружение у меня было такое же изобильное во всем. А тут…

Пока я предавалась грустным мыслям, Vetkе удалось разговорить женщину. И та, пряча глаза, сказала, что продала своего новорожденного ребенка. Ей дали денег и лекарство для старшего сына.