Страшные сказки ведьмы-воровки

Долго мы так прощались. Полианна обнимала меня, а мне так было страшно расставаться с ней. Нехорошее предчувствие зародилось в моей душе в тот миг.

Потом она ушла к себе в комнату, как только стало светать. Я не в силах уснуть, разбитый и убитый горем, побрел с утра на прием. А когда возвратился – ее уже не было в живых. Бедная моя, милая, Полианна! Ей, наверное, было невыносимо страшно, а я даже не смог ей ничем помочь».

Подавляя в себе острое чувство вины, Мур отложил папку в сторону. Он еще долго так просидел, погрузившись в собственное забвение, состоящее из тяжелых раздумий. Его мучили угрызения совести, несправедливость за Бельти, отчаяние и чувство упущенного момента. Душа его воспламенилась неистовой ненавистью по отношению к Жаклин и к ее приспешникам. Никогда еще детектив Лисц не воспринимал чужую трагедию так близко к сердцу, хотя это теперь была и его личная трагедия. Несчастный Бельти ни чем не заслужил подобных горестей для своего нежного сердца – вслед за отцом он потерял ту, которая дарила ему счастье и покой. А теперь их обоих нет в живых.

Терзая собственное сердце подобными размышлениями, Лисц все сидел на месте, словно примерзший к стулу, пока Лео не прогнал их вместе с демоном, ведь за окном уже давным-давно расстилалась глубокая ночь, и пареньку нужно было закрывать бар.

Мур шел по пустынной, промерзлой улице, испытывая бурю негодования, которая не на шутку разгорелась в его душе. Его брала злость, стоило ему представить, сколько нападок придется вынести от Жаклин в понедельник в Аунтемпском поместье, пока аристократы так любезно будут идти ей на уступки, ведь всем им было глубоко наплевать на смерть Бельти. Никто из них не видел в этом собственного интереса, и поэтому его убийца останется безнаказанным.

– Еще посмотрим, кто кому будет подан на ужин, – проговорил разъяренно детектив сам себе, и тут же решил, во что бы то ни стало заставить поплатиться мерзкую ведьму за собственные козни.

6.

Для Жаклин Эйприл, личное приглашение Кристофера Беднама не оказалось большим сюрпризом. Она, судя по всему, по прибытии чувствовала себя в его кабинете, как дома, спокойно прохаживаясь вдоль угрюмых книжных полок и напевая себе под нос что-то из своего классического оперного репертуара. Шарлотт, не отставая от своей госпожи, приехала вместе с ней, и теперь всюду следовала за ней по пятам. Обе они были на удивление спокойны, хотя само явление такого визита вызывало немалое изумление. К счастью, они не додумались прихватить с собой Яна, поэтому мрачные последствия для вампира были отложены на более долгий срок, если его все-таки обнаружат.

Все выходные Мур провел в беспокойстве от предстоящей встречи. Он ломал голову, как помочь избежать Маю неминуемой смерти, как отговорить упрямого Беднама не связывать себя узами договора с хитрой ведьмой.

Детектив настолько погрузился в мысленное противостояние с ударами судьбы, что даже не заметил, как Эрика все эти дни старательно избегала его. Она, под предлогом того, что будет пытать удачу в спиритических сеансах, подолгу проводила время в трактире, всячески стараясь не попадаться парню на глаза. Мур, конечно, не мог пропустить мимо ушей обвинения Жаклин в сторону Эрики в том, что последняя боится духов умерших из-за собственного ковена, души которого преследовали ее всю жизнь. Но он категорически отрицал, что девушка может обманывать его и искренне верил, что она непременно кладет все силы для вызова повесившихся девушек, хотя, наверное, ей и приходиться переступать через собственные страхи.

Поэтому в эти три дня они виделись лишь мельком, когда Мур заходил проведать ведьму. Он по-прежнему умышленно скрывал от нее свои визиты в Аунтемпское поместье, чтобы Эрика не захотела сопровождать его на свою беду, и их временное отстранение друг от друга было ему весьма на руку. Лишь в утро субботы, после того, как накануне ночью детектив обнаружил записи Бельти, он поделился находкой с девушкой. Эрика вдумчиво и крайне внимательно прочла душевные излияния покойного принца, и по тому, как она углублялась в чтение, все более тревожно становилось ее милое личико. Глаза ее заблестели, и Мур уже стал опасаться, как бы чувства горечи не овладели девушкой, но к его изумлению ведьма лишь стала еще более серьезной и отстраненной. Не проронив ни слезинки, которые комом подступали к ее горлу, Эрика выразила свое искреннее сочувствие к Бельти и к его трагичной судьбе. Более же, она не заговаривала об этом, и Муру лишь оставалось теряться в догадках – что таится в душе этой загадочной воровки.