Страшные сказки Женщины в белом

Она взглянула на золотые карманные часы, затем на меня, затем снова на часы и убрала их в маленькую сумочку, которую придерживала на коленях длинными пальцами, затянутыми в белую перчатку. Я тоже достал свои часы и вздохнул, встряхивая их.

– Который час, мисс? – спросил я. – Мои часы, кажется, остановились.

– Который час? – Она наклонила голову, словно маленькая птичка. – Вы спешите? Молодежь вечно куда-то спешит.

Меня немного повеселило, что она сказала «молодежь», ведь, как я уже сказал, она была старше меня самое большее на десять лет. Но я оставил ее замечание без внимания и ответил:

– Я не слишком спешу. Но меня встречают на вокзале Кингс-Кросс, и я бы не хотел никого задерживать. Мне просто хотелось бы знать, сколько мы уже здесь стоим.

– Недолго, – сказала она.

Я снова помолчал в надежде, что она продолжит, но она ничего не сказала.

– Роберт Харпер, – представился я, протягивая руку. Думаю, так в подобных обстоятельствах поступил бы мой отец.

– Очень приятно познакомиться, Роберт. – Она взяла мою руку, задержав ее в своей дольше, чем я бы предпочел. Пожатие у нее было удивительно сильным.

Однако она не назвалась, и я, хоть это и может показаться слабостью, не решился настаивать. Я снова посмотрел в окно и вздохнул, раздосадованный, что мы по-прежнему не двигаемся с места.

– Вы, кажется, обеспокоены, Роберт, – сказала Женщина в белом (про себя я решил именовать ее так, припомнив одноименный роман мистера Коллинза). Напрасно я проболтался, как меня зовут, – так у нее сразу появилось передо мной некое преимущество.

– Мне всего лишь не терпится продолжить путь, мисс… – Я прервался, чтобы она наконец представилась, и выжидательно приподнял брови, но она и не подумала нарушить паузу. Я осмелился нахмуриться, совершенно не заботясь о том, что это может ее оскорбить. Однако она, напротив, улыбнулась еще шире. Уверен, что она насмехалась надо мной.

Я взглянул в окно еще раз, но смотреть там было не на что: мимо не пробегал даже самый малюсенький зверек. Пока я вглядывался в полумрак, мне странным образом почудилось, что Женщина в белом наклоняется ко мне. Краем глаза я заметил в окне мелькнувшее отражение: ее лицо несколько исказилось, когда она подалась вперед. Я обернулся и вжался в сиденье. Однако Женщина в белом сидела в той же позе и улыбалась, и я почувствовал себя довольно глупо.

– Что с вами, Роберт? – спросила она, и не без причины.

– Все в порядке, благодарю вас, – ответил я как можно более непринужденно. – Мне разве что немного скучно.

Женщина в белом понимающе кивнула и, взмахнув изящными руками, хлопнула в ладоши так внезапно, что я испугался. К моему изумлению, этот звук не разбудил никого из спящих пассажиров.

– Нам нужно придумать, чем себя развлечь, – объявила она.

– Вы полагаете? – сказал я, гадая, что она имеет в виду.

– Может, вы были бы не прочь послушать историю?

– Историю? – переспросил я слегка недоверчиво. – Вы, мисс, стало быть, школьная учительница? – Однако, стоило мне произнести эти слова, как я понял: в ней есть нечто такое, что делает это маловероятным.

– Нет, Господь с вами, я не учительница. – Она улыбнулась, найдя, очевидно, эту мысль забавной. – Полагаю, вы так решили, потому что считаете, будто истории рассказывают только детям?

– Нет, вовсе нет, мисс. Я очень люблю истории.

– И какие же истории вы любите, Роберт? – Она опять по-птичьи наклонила голову.

– Ну, не знаю, – ответил я. – Я выписываю «Стрэнд Мэгэзин», там много занимательных рассказов, например те, что пишет мистер Уэллс. Или приключения Шерлока Холмса.

Женщина в белом улыбнулась, но, поскольку она ничего не ответила, я счел нужным продолжить.

– Я прочел «Дракулу» мистера Стокера, и мне ужасно понравилось. О, и еще я нахожу, что мистер Стивенсон тоже прекрасный писатель, но это, возможно, потому что мы тезки.

Она приподняла брови.

– Роберт, – объяснил я. – Нас обоих так зовут. Он ведь Роберт Льюис Стивенсон.

– Да. Я поняла.

– О, прошу прощения.

Снова повисла пауза. Я ожидал, что Женщина в белом выскажется на предмет моих литературных вкусов, но никакого суждения от нее не последовало.

– Мне весьма пришлась по вкусу «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», – продолжил я. Она улыбнулась и кивнула. – И, думается, «Портрет Дориана Грея» тоже очень хорош, – добавил я в надежде поразить ее тем, что мне нравится такое скандально известное произведение. Однако ее лицо осталось бесстрастным.

– Кажется, вас привлекают истории о противоестественных опасностях, – сказала она, – и произведения с уклоном в сверхъестественное и таинственное.

– Пожалуй, да, – признал я, не уверенный, говорит ли она это мне в укор.

– Что ж, – сказала Женщина в белом. – Быть может, у меня найдется пара историй, которые придутся вам по душе.

– А вы сами, случайно, не писательница, мисс? – спросил я. Я никогда еще не читал произведений, написанных женщинами, но знал, что женщины-писательницы существуют. Это могло бы объяснить ее своеобразные манеры. Как я знал из газет, писатели – странный народ.