Страшный ублюдок

Когда Чаз прибыл в "Клуб Жуков" он обнаружил, что Уинстон уже стреляет из пистолета на заднем дворе. За исключением того, что он быстро заметил, что Уинстон целился не в пустые бутылки из-под солодового ликера, как обычно. Вместо этого Чаз увидел Ринго, привязанного к бездействующему телефонному столбу на окраине леса за зданием. Ринго был собакой парня, с которым у них были разногласия.

Красивая бордер-колли, принадлежащая и любимая их одноклассником по имени Чарльз Бакли.

Когда Чаз остановил взгляд на щенке, его ненависть забурлила внутри.

Суть вражды заключалась в том, что Чарльз им не нравился по двум причинам. Во-первых, он был чернокожим, а во-вторых, пользовался популярностью у девушек. На самом деле единственной проблемой было то, что они были злостными расистами.

Хотя, конечно, они так не считали. Однажды они застали Чарльза врасплох по дороге домой с футбольной тренировки.

Они следили за ним в течение нескольких недель, чтобы проследить его маршрут.

Со временем они заметили, что Чарльз обычно срезал путь домой, что сокращало время его прогулки примерно на десять минут. Местность была пустынной и уединенной, идеально подходящей для того, что они задумали... Они видели, как он тащился по потрепанному пустому мосту, прежде чем столкнуться с железнодорожными путями примерно через полмили.

Это было идеальное место для засады, если таковое вообще существовало.

Обычно уединенный и безмятежный путь закончился нападением, когда Чаз ударил Чарльза сзади электрошокером. Они надели ему на голову мешок, прежде чем он смог стряхнуть с себя ошеломление и разглядеть их лица. Действуя слаженно, они привязали его к железнодорожным путям, для пущей убедительности ударив еще с полдюжины раз шокером.

От удара током его скованное тело дернулось, крики боли и ужаса разнеслись по проржавевшим рельсам на многие мили. Плевать на него, пинать по ребрам и выкрикивать оскорбления было недостаточно. Они хотели его смерти. Конечно, они могли бы убить его во время стрельбы или взрыва, которые планировали для школы, но это не было абсолютной неизбежностью. Дерьмо сходило с рук в таких ситуациях, и им нужно было знать, что он умер раньше них.

- Мы нашли способ, как подвезти тебя домой, ниггер, так что теперь тебе не придется идти пешком!

Чаз усмехнулся, указывая вниз по железной дороге, как будто приближался поезд.

- Да, бесплатно, Чак и Бак![8] Тебе больше не нужно беспокоиться о кратчайшем пути. Твоя черная пидорская задница в любую минуту превратится в груду ебаных кусочков, - добавил Уинстон.

На этот раз Уинстон пнул его в ребра еще сильнее, и они принялись безжалостно колотить его сверху донизу. Разбив ему губы и оставив на нем шишки, они оставили его умирать на рельсах. Избитый до крови, с мешком на голове – по их мнению, у Чарльза было мало вариантов. Поезда ходили примерно каждые четыре-пять часов, и большинство людей вообще не ходили по железной дороге, так что это было чудо, когда Наркоман Джим наткнулся на него.

Наркоман Джим, или Эн-Джей, как его называли дети в округе, был ходячей кульминацией. Над ним насмехалось стабильное ядро общества за его дьявольские замашки и множество следов, испещривших его руки. Он был отщепенцем, маргинальным игроком, нищим, дерьмовым и типично коварным бродягой. Человек, который давно потерял свои моральные качества, когда его мать передознулась метамфетамином и оставила его гнить в колыбели. Его искаженные принципы перешли от обычного социального человека к кому-то, кто существовал только для того, чтобы ставить себя на первое место.

Его злобу можно было разглядеть издалека. Масляные пятна на его плаще были почти такими же черными, как и его душа. Единственная святость в нем заключалась в его одежде; она была разорвана в клочья, как домашняя мебель, на которую напала собака. Его растянутая борода была грязной, но оказывала небольшую любезность, скрывая его гнилые зубы (которых у него осталось, может быть, всего пара штук) от любого, кто сталкивался с ним лицом к лицу.

Должно быть, он наслаждался одиночеством, которое обычно предоставлял ему этот район.

Совершив свое ограбление или насобирав милостыню достаточно, чтобы ему хватило на дозу, он ширялся и отключался на опушке леса. Железная дорога была его любимым местом, где можно было ширнуться – обстоятельство, которое Чаз и Уинстон не могли предвидеть.

В обычный день Наркоман Джим просто сидел бы, наблюдая, как разлетаются части тела, но в тот день в нем что-то изменилось. Может быть, Чарльз немного напомнил ему его собственную историю, о которой ему рассказывали. Когда его оставили умирать в колыбели, после того как сердце его матери остановилось, он был беспомощен. Потребовался кто-то другой, чтобы спасти его. Потребовалась доброта незнакомца, чтобы спасти его. Потребовалась жалость незнакомца к его положению, чтобы вытащить его из пучины отчаяния.