Страсть демона (СИ)

Ал щелчком развеял на себе одежду и нырнул в тепло. Руки нащупали стройную фигурку Мориетты и притянули к себе.

— Не боишься? — раздался шёпот прямо над ушком девушки.

— Нет, — тихо, но уверенно отвечала принцесса. — Я тебе верю.

В спальне воцарилась изумлённо-растерянная тишина. Мориетта не могла понять, зачем сказала последнюю фразу. Неужели нельзя было ограничиться «нет»? А Ал пытался осознать, почему, если она ему верит, они до сих пор тут просто лежат.

— Девочка моя… Тогда почему ты до сих пор не согласна стать моей женой?

— Ты обещал не торопить меня, — тут же напомнила принцесса.

— Хорошо, но когда ты будешь готова?

— Когда скажу «Я тебя люблю», — ответила Мориетта и, подумав, пояснила. — Когда ты станешь моим единственным.

Поняв, что ничего не понял, Ал решил не продолжать расспросы, а заняться чем-то более приятным. Широкая ладонь скользнула с девичьей талии, погладила бедро, вернулась и устремилась вверх.

— Можно? — спросил демон, накрывая её грудь.

— Можно, только… м-м-м…

— Я помню, что обещал. Не бойся, я далеко не зайду, — сказал Князь Тьмы и с улыбой добавил. — Я буду тебя… гладить.

Мориетта не удержалась от тихого смешка. Как же давно это было, и в то же время недавно. Ей же тогда только-только исполнилось тринадцать, а сейчас ей почти пятнадцать. Кстати…

— А сколько тебе лет? — любопытно же.

Князь Тьмы задумался на пару секунд, что-то высчитывая в уме, и в итоге выдал:

— Тридцать пять.

Мориэтта даже развернулась к нему от удивления. Как тридцать пять? Она же точно помнила, как Оливия однажды бросила кузену: «А что, за триста лет не привык?»

— Это если переводить по человеческим меркам, — объяснил Алатиэль. — До двадцати одного года демоны и люди взрослеют с равной скоростью. Однако потом людей скорость развития не меняется, а вот демонам нужен двадцать один год, чтобы состариться на один год о человеческим меркам.

— То есть тебе выходит…

— Триста шестнадцать.

— О, Свет! — не удержалась Мориетта. — Ты же на триста один год старше меня!

— Не на триста один, а на двадцать, — с улыбкой поправил Алатиэль. — Это много?

— А ты не понимаешь?

— Нет. У демонов не принято смотреть на возраст. Порой тысячелетний сильнее двухсотлетнего.

— Ну, а по-человечески я тебе в дочки гожусь, — заявила Мориетта.

— Поверь, девочка моя, у меня к тебе совсем не отцовские чувства, — жарко прошептал ей на ухо Князь Тьмы, и рука на груди сжалась сильнее.

Мориетта вздрогнула, но не отстранилась. Ей нравилось лежать в его крепких объятиях, чувствовать его горячее дыхание и поцелуи на шее, ласки бросали в дрожь и заставляли что-то трепетать в душе. Она уже знала, что Алатиэль Деймос, властитель восточных степей и Залива Смерти, высший демон и покоритель Мёртвых морей, навечно поселился в её сердце и скоро, очень скоро, его желание исполнится. «Интересно, — засыпая в кольце его рук, подумала принцесса, — а пойдёт мне быть Княгиней Тьмы?»

Пятая часть

Архагарандар из рода Архаэров впитывающий силу с мрачной решимостью смотрел за окно. Утром у него побывал Князь Тьмы. Его вассал, к Бездне! Однако кто перед кем отчитывался было ещё большим вопросом. Тьма, как же его раздражали демоны и драконы! Эти гордые и неслабые создания, готовые побороться за свою независимость. И ладно эта стервозная леди Никела. Тут всё просто: затребует её к себе и торжественно объявит, что ей выала великая честь стать одной из его рабынь и постельных игрушек. И плевать, что она единственная наследница бывшего (пф, даже смешно!) правящего рода Дарак и драконы воспримут это как оскорбление. И не таких объезжали. А вот Князь Тьмы… вот ведь кость в горле!

Больше всего Архагарандара раздражало то, что Алатиэль Деймос действительно походил на правителя. Гордая осанка, железная уверенность в себе, уравновешенность, духовная и магическая сила, которой буквально веяло от высшего демона… Нет, если кого и надо ставить на колени, так это его. Этот демонический выродок несколько часов назад поведал ему (своему повелителю и господину!), что выполнять его приказы относительно войны с Эррадарасом не намерен! И сказано это было таким тоном и с такой ухмылочкой, что невольно подумалось, что Князь Тьмы не намерен исполнять никакие его приказы!

Лицо Властелина Ночи скривилось, но в следующий миг вновь разгладилось — шрам, рассекающий щеку, в который раз обжёг болью. В тысячный раз Архагарандар приложил руку к ярко-алой полоске и от всей души проклял рыжую мерзавку, оставившую эту отметину на его лице. Лекари в один голос твердили, что это уродство будет красоваться на его тёмном лике всегда. Всех их казнили. Последнего, осмелившегося брякнуть, что подобный шрам сошёл бы, разве что, с Князя Тьмы, а так Архагарандар не высший демон, даром что сильнейший из тёмных, и ходить ему теперь таким, с особой жестокостью карал сам «всего лишь тёмный».