Страсть герцога

– Должны были знать. – Макс положил себе немного еды. – У меня ушли годы на то, чтобы связать все воедино, но очевидно, что мой двоюродный дед Найджел, бесстрашный флотский капитан, обладал довольно буйным нравом. Их с отцом разница в возрасте составляла всего десять лет, потому, до женитьбы отца, они пили вместе каждый раз, когда дед Найджел отправлялся в увольнительную. Во всяком случае, так я понял из слов самого отца и рассказов других членов семьи. Это было для меня довольно неожиданно. Нрав отца никогда не казался мне буйным.

Макс откусил горячую булочку.

– И очевидно, что бурные годы отца не продлились долго. Через пару лет после женитьбы на матери отец в один прекрасный вечер сильно повздорил с дедом Найджелом. Могу лишь предположить, что отец отказался и дальше пускаться с ним во все тяжкие. Какова бы ни была причина, мой двоюродный дед вернулся на корабль и не захотел больше иметь с семьей ничего общего.

Он смотрел перед собой невидящими глазами так, словно его взгляд бы устремлен в прошлое.

– От него не было вестей на протяжении пяти лет. Затем был заключен Амьенский мир, и война между Францией и Англией прекратилась. Дед Найджел, которому тогда было слегка за сорок, потребовал пенсии и получил ее. Он приехал в Мосбери-хаус, ища примирения, но, как я понимаю, все прошло не слишком хорошо. Через несколько дней он исчез… а вместе с ним исчез и Питер.

Хмурясь, Лизетт налила чаю себе и Максу.

– Тогда было очевидно, кто его забрал. Если твои родители знали это, то как получилось, что они не смогли найти твоего брата?

– Во флоте никто не знал, куда он направился. Мои родители предположили, что это место должно было быть в Англии. Они отправили сыщиков по всей стране, но мои двоюродный дед и брат исчезли. Отец хотел направить людей и на континент, но к тому моменту война возобновилась и путешествие из Англии во Францию стало невозможным.

– Почему власти не пытались его разыскать? – спросил Видок.

– Они пытались, но их руки были в некоторой мере связаны. Мои родители по непонятной причине отказывались позволить им говорить о моем двоюродном деде в прессе. – В голосе герцога зазвучала едва заметная нотка омерзения. – Думаю, отец считал тот факт, что подобное совершил один из членов семьи, позорным. И, подозреваю, он всегда надеялся, что мой двоюродный дед однажды просто вернет Питера домой, устав заботиться о ребенке.

– Значит, твой двоюродный дед вырастил Питера в Геле? – спросила Лизетт, накладывая себе рагу.

– Мы так не думаем, однако я никогда не слышал, где он был до этого. – Какое-то мгновение Макс ел в тишине. – Вы должны понимать, что, когда случился пожар, никто не знал о том, что они были как-то с нами связаны. Дед Найджел говорил всем, что Питер – его сын. Никогда, разумеется, не упоминая о других своих родственниках. Они с Питером даже жили под своими настоящими именами. Но это была Бельгия времен войны. Кто бы связал Питера Кейла с пропавшим наследником английского герцога Лайонса, особенно через тринадцать лет после похищения?

Он тяжело вздохнул.

– К счастью, после пожара кому-то хватило предусмотрительности сохранить кольцо, которое было на пальце у моего двоюродного деда, иначе потом они бы даже не смогли определить, кем он был.

При мысли о том, что Макс мог прожить всю свою жизнь, так и не узнав, что произошло, Лизетт содрогнулась.

– Как твоя семья узнала о пожаре?

– Новость о пожаре в конце концов дошла до парижских газет, где попалась на глаза сыщику, которого отец нанял вскоре после изгнания Наполеона на Эльбу. Тот написал отцу. Пока мы добирались до Парижа, сыщик съездил в Гел, чтобы посмотреть, что он сможет там узнать. Разумеется, к тому моменту, когда он туда добрался, тела уже были похоронены. Опросив местных жителей, он привез кольцо моему отцу.

Макс протяжно выдохнул.

– Ему удалось узнать, что у моего двоюродного деда был адвокат в Париже, и вполне очевидно, что отец побеседовал с ним, однако юрист явно не знал о вероломстве деда. Во всяком случае, так мне сказали.

– Ваш сыщик обнаружил в Геле что-нибудь, что могло бы указать на то, почему ваш двоюродный дед похитил вашего брата? – спросил Видок.

– Нет. Никто ничего об этом не знал.

– Должно быть, это спровоцировал разлад между твоим отцом и двоюродным дедом, – вставила Лизетт. – Твой двоюродный дед явно хотел причинить твоему отцу боль.

– Это одно из объяснений, – сказал Макс напряженно. – Хотя похищение наследника отца выглядит чем-то запредельным. Ради денег этого тоже делать смысла не было, поскольку в то время он был в самом конце очереди на наследование. Я был в ней вторым. Так почему не похитить заодно и меня? Мне это всегда казалось бессмыслицей.

Видок разрезал свой ростбиф на аккуратные кубики.