Страсть и притворство

— Нет, только не нож! — воскликнула Пенелопа, когда он извлек его из сапога.

Старик побледнел.

— Послушайте, мне не нужны неприятности…

— Возьмите его, — сказал Гаррис, протягивая оружие вознице. — Леди нужна новая шаль.

Пенелопа попыталась возразить, но Гаррис не стал ее слушать. Старьевщик обрадовался трофею, и сделка состоялась. Гаррис взобрался в повозку и сел рядом с Пенелопой.

— А что, если он тебе понадобится? — спросила она тихо, когда они устроились среди хлама и телега, громыхая колесами, покатила по дороге.

— У меня есть кое-что другое, — похлопал он по карману с пистолетом.

От этой мысли Пенелопа поежилась, но Гаррис ничего больше не сказал. Он привлек ее к себе. Когда доставит ее Растмуру, ему за многое придется заплатить, а пока она прижалась к нему и зевнула. Укутав ее шалью, Гаррис ничуть не пожалел, что купил это уродство дважды.

Она, должно быть, задремала, и только скатившийся на колени горшок с соседней груды старой утвари заставил Пенелопу очнуться. Встрепенувшись, она окинула взглядом темные дома вокруг и узнала место. Мейфэр! Боже, они уже приехали в Мейфэр.

— Ш-ш-ш, не тревожься, ты теперь в безопасности.

Лорд Гарри сидел рядом, нежно обнимая ее. Это было приятно, если не считать того, что он привез ее сюда. Она не слышала, как лорд Гарри говорил старьевщику, куда ехать, иначе не согласилась бы.

— Тебе нужно искать своих друзей, а не везти меня домой! — возмутилась она.

— Чем я и займусь, как только буду знать, что тебе ничто не угрожает.

Значит, он с самого начала решил ее покинуть. Могла бы и догадаться. До сих пор она понадобилась ему лишь для одного.

Нет, она не жаловалась. Ни в коем случае! Это было так восхитительно, так божественно. Ей только хотелось доказать ему, что она обладает и другими хорошими качествами. Что есть в ней много чего другого, что он мог счесть интересным и полезным. Ей хотелось, чтобы он не желал с ней расставаться. Но очевидно, она была ему не нужна. Впрочем, это не стало для Пенелопы откровением.

— Но когда… — заговорила она, желая получить надежду, что он найдет способ, как снова быть с ней, но осеклась на полуслове, услышав впереди шум.

Вытянув шею, Пенелопа выглянула из-за горы тряпья, домашней утвари и поломанных стульев, возвышавшейся над ними. За углом Риджент-стрит теснились кареты в окружении факелов прямо напротив… Боже, ее собственного дома!

Что случилось? Пенелопа напрягла зрение, чтобы разглядеть получше.

— Там какая-то свалка, — объявил старьевщик, и от его скрипучего голоса Пенелопа вздрогнула. — Хотите, чтобы объехал?

Лорд Гарри выглянул из-за груды старья со своей стороны, затем перевел взгляд на Пенелопу. Его лоб прорезали морщины.

— Надеюсь, дело не в…

Но не договорил. Впереди раздались громкие крики. Энтони! Его звенящий голос, далеко разлетаясь по пустынным улицам, донес до них отчетливые слова.

— Это Честертон! — утверждал он. — Не знаю, куда он ее увез и как представляет себе остаться безнаказанным. Но мы его найдем. Я сделаю все, чтобы спасти сестру, а его повесить!

Звучали и другие голоса, создавая неясный гул. Но значения, очевидно, не имели. Происходящее не вызывало сомнений. Энтони думал, что лорд Гарри похитил Пенелопу, и теперь собирал людей, чтобы броситься на его поиски! Как удачно, что они с лордом Гарри скоро будут на месте, чтобы рассказать правду.

— Стоять! — внезапно крикнул лорд Гарри извозчику. — Дальше не нужно ехать.

Пенелопа растерянно уставилась на него.

— Это мой брат! Он ищет нас.

— Ищет и, похоже, заручился поддержкой ночного караула и отряда констеблей.

— Боже, неужели правда?

Она снова оглянулась, стараясь разглядеть то, что увидел лорд Гарри.

Старьевщик выполнил приказ и остановил своего чуть живого мула. Пенелопа смогла различить на дороге впереди группу рослых мужчин. Как это мило со стороны Энтони приложить столько усилий, чтобы отправиться на ее поиски. Она надеялась, что не слишком разочарует их своим появлением, когда выяснится, что в этой суете нет надобности.

Если, конечно, появится. Зачем лорд Гарри велел человеку остановить повозку? Пенелопа повернулась к нему.

— Я не могу ехать с тобой, — сказал он, прежде чем она успела спросить.

— То есть?

— Твой брат хочет меня повесить!

— Но как только я скажу ему, что ты не имеешь никакого отношения к этим ужасным людям, которые меня похитили, то…

— Он все равно возненавидит меня, и мне придется ответить на тысячу вопросов, и констебли непременно задержат меня, и дай Бог, чтобы к завтрашнему полудню мне удалось убедить их отпустить меня.

К этому времени с его отцом могло случиться непоправимое. Пенелопа тотчас поняла суть его затруднительного положения. Ему не нужно было продолжать.

— Ты не можешь поехать со мной! — согласилась она.

— Мне жаль, — произнес он и, взяв ее руку, поднес к губам. — Мне искренне жаль. Прошу меня простить. За все.

— Мне нет, — сказала она, понимая, что он намерен сделать. — Но прошу, пожалуйста, не надо просто…