Страсть к размножению

"Так вот,- загадочно сказал Константин,- до сих пор в море плавают торпеды с мертвыми диверсантами. Это - летучие голландцы. Время идет - а ничего не меняется: до сих пор у берегов расцветают огни торпед с накокаиненными диверсантами. А напервитиненные диверсанты до сих пор возвращаются на базу..."...

Я любил тихие дни, когда граница оставалась нетронутой: сыплет себе снег, в тихих домах напиваются девушки с большими внимательными глазами, а выезд из города охраняет сфинкс, обросший ничем иным, как долгами. Изредка гавкнет пограничная собака, и злобная кукушка тихо ответит, сколько ей осталось жить.

В такие ночи я вспоминал ту далекую весну, когда за границу уползла Ирина. Я помню её прощальный взгляд через моё окошко из оргстекла, её нелепый мешочек, который сшил ей сам, как по её последней просьбе сам потом пошел, шатаясь от усталости и пьянства, приклеивать её фотографию на доску почета. Тогда я даже не знал, что именно она забрала у меня, но постоянно ощущал нехватку этого в доме.

...Описывая мышление Константина, его современники часто вспоминают такую историю: "Уваров шел в гости и думал: "Сейчас Уваров придёт..."...

Однажды, сидя у окошка, я с удивлением заметил пресловутую девушку с мешком, почему-то двигающуюся в сторону нашего поселка. Сперва я, флегматично не прерывая процесса мышления, решил, что она заблудилась, но - у девушки было милое лицо, а у меня, наоборот, хорошее зрение, и мне подумалось, что, может быть, она сбежала к нам, в особенности - ко мне.

Принимая меры предосторожности - дабы не перепутать случайности с предначертанием - я тут же выключил свет и притворился спящим на удобно подогнанных досках пола. Не выдержав всей полноты конспирации, чуть позже я закурил, пряча в кулак огонь папиросы.

Прошло около получаса, прежде, чем в городе раздались истошные крики веселья. Ещё через полчаса в углу зашипело местное радио, а потом заговорило о прибывшей в наш город из-за границы Светлане Матвеевой, разведчице, как было про неё сказано. Двигало же ею, по мнению радиотранслятора, порядочное желание вернуть горожанам хотя бы часть награбленного и благородное желание остаться с нами.

Сейчас, оказывается, она стоит на городской площади и, облаченная в не без кокетливости сшитый костюм Деда Мороза, раздает подарки из своего заграничного мешка.

- Капьютан Ахав!- кричит она на ломаном русском языке в мегафон,- подходите к автобасу и польючайте свою великолепную ногу.

Я выключил лживое радио, и, заранее почувствовав себя нелепым и потенциально засмеянным на этом празднике жизни, решительным мужским жестом сжал кулак. Огня позабытой папиросы я практически не почувствовал.

...Затем он очень взволнованно, быстрыми шагами пересек комнату, достал из книги "Словарь фразеологизмов" свой паспорт, раскрыл его на странице со вклеенной на неё из хулиганских побуждений фотографией давно умершего поэта Сергея Есенина, и, глядя ей в его глаза, задумчиво произнес:

"Я не ел, конечно, апельсинов,

Но зато мне листьев зоосад

Возвращала каждая осина,

Под которой как-нибудь я ссал."

Такой это был человек...

Лишь через полтора часа смутная надежда заставила меня услышать, как далеко на площади раздается во всю расконспирированную мощь охрипший уже голос Светланы :

- Константин Юварофф, подходите к мащине.

И вот, когда через пятнадцать минут я подошел к ней деловой походкой запыхавшегося джентльмена, она протянула мне золотой ключик, и, улыбаясь, сказала, что здесь он олицетворяет моё самолюбие, и что именно его украла когда-то у меня её расторопная коллега Ирина.

Потом она обернулась на опустевшие улицы и добавила уже на чистом русском:

- Помоги мне выполнить последнее задание, Костя.

- Какое, Свет? - я произнес её имя так, будто оно было единственным необходимым для меня предметом.

- Люби меня, пожалуйста.

- Да, моя шпионочка,- неумно ответил я.

... Константин приперся ко мне ночью, пьяный. Его образ на сей раз был полностью закончен благодаря золотому ключику, который он держал в руках.