Страсть на холсте твоего преступления

Я всего лишь хотела увидеть, что с ними все в порядке. Услышать радостный голос Дороти, которая выбежит ко мне с криками «старшая сестра» и обнимет. Вместо этого я стою на грани паники.

— Я не ясно выразился? Отпусти ее, — повторился баритон Харриса, и я подняла голову. Энцо держал меня за талию, чтобы я от нехватки воздуха не повалилась на пол. А Харрис, действительно стоял в моем зале. В моем доме. Его утренний костюм идеально сочетался с белой накрахмаленной рубашкой, и я непроизвольно улыбнулась от величественности вида. Я рада видеть его, хоть и никогда не признаюсь в этом. Он стояла в моем доме, на чужой территории, но смел отдавать беспрекословные приказы. И черт, как же он возбуждал и будоражил сознание. Я попрощалась с ним мысленно и оставила сердечный подарок в своей клетке, но он вернулся. И вернулся в таком королевском виде, будто приехал вытащить меня из лап злой королевы. Я радовалась, ликовала в душе.

— Я попрошу Вас покинуть дом, мистер Райт, — Энцо отпустил меня и достал из-под пояса пистолет. Я вскрикнула, когда тот прицелился на Харриса.

— Я покину его только в присутствии Терезы, — объявил Харрис, и я осмелилась встретиться с ним взглядом. Уверенный. Он пришел за мной, забрать меня и спасти. Я еле заметно улыбнулась, сделав шаг в его сторону. Рука Энцо поднялась, загородив мне путь к Харрису. Я недоуменно посмотрела на телохранителя, в котором раньше видела предмет своего обожания.

— Ты останешься в доме, Тереза. У меня приказ защищать каждого члена семьи Хендерсон. Я не позволю тебе покинуть поместье, — твердил Энцо, серьезно осматривая мое лицо. Я бы расплылась от его защиты, честное слово. Но у меня поменялись приоритеты и кажется, вкусы.

— Если ты не слышал, мама выгнала меня из дома, — упомянула я, бросив тяжелый взгляд в сторону удаляющейся фигуры мамы. Она пыталась сбежать в столовую.

— Миссис Хендерсон был на взводе, на эмоциях сказала лишнего, Терра, — мягко пытался объяснить Энцо.

— Какая она к черту Терра? — Харрис сделал гневный шаг вперед, и я вскинула брови.

— Тереза, мать его, Хендерсон. Не забывайся, ты всего лишь телохранитель. А так как твой босс, мистер Хендерсон сейчас под стражей, она старшая и является главой семьи, — грубо прорычал Харрис. Я задышала, будто дыхательные пути раскрылись от закупорки, гордо поднимая подбородок и проходя Энцо. Он цеплялся за меня взглядом, тем самым, что одаривал каждый разговор и встречу в беседке. Я с сожалением обернулась, захватив в руку папку и прикрыла глаза. Харрис возвышался над моей фигуркой, покрывая своей высокой тенью. Я подняла голову, желая, чтобы на все мои вопросы нашлись ответы. Я сбежала домой из клетки, но за месяцы многое изменилось. Отношение родной матери, настоящие намерения отца, я… Я была главным изменением, удивившим саму себя.

Из дома мы выходили молча, садясь в блестящий Астон Мартин. Машина, что ни на есть подходящая ауре Харриса Райта.

— Если нужно, я поеду в компанию вместе с тобой, — Харрис первым нарушил молчание, и я повернула голову на его острый профиль. Тот, кто украл меня, насильно держал в своем поместье, сейчас стал тем, кто спас меня.

Иногда, самыми яркими героями становятся те, кто когда-то был самым опасным антагонистом. Если мы изменяемся и становимся героями, то и наши враги могут измениться и стать нашими союзниками. Но он по-прежнему является человеком, отвергнувшим меня, и я готова сделать всё, чтобы он испытал похожие чувства, о существовании которых даже не подозревает.

— Я не просила твоей помощи и защиты, напоминаю, — выдавила я, открывая окно, чтобы свежий воздух охладил мой пыл. В глазах стоял образ гневной мамы, ее искривленного рта, когда я повысила на нее голос. Разочарование. Я боялась стать разочарованием, и она всего пару минут назад сказала об этом.

— Правда? Мне так не показалось, — нахально улыбнулся он. Я цокнула языком.

— Мне не нужна помощь! Я в силах справиться сама, Харрис. Я наследница и на мои плечи свалилось слишком многое, но во мне ирландская упертая кровь, которая никогда не даст мне упасть. Я сделаю все, чтобы Хендерсон Консалтинг стояла на ногах и не имела конкурентов, — отчеканила я, делая глубокий глоток воздуха. Он молчал, смотрел на горящий светофор, свет которого падал на капот машины.

— Я не сомневаюсь в тебе, — начал мужчина и я задрожала.

— Не продолжай, — попросила я. Я слишком многое испытываю к этому мужчине, чего быть не должно. Но с каждым днем я будто вырабатываю особенный Стокгольмский синдром, который тянет меня к нему. Я была его заложницей, а он моим грабителем. Я сидела в своей «клетке», из которой не было выхода, а он молча ласкал меня своими руками, сближаясь со мной. А теперь мы конкуренты, которые обязаны сотрудничать.