Страсть окаянная

– Слушай, будь другом, скажи Кондратьеву, чтоб он на лестничную площадку вышел. Он тут мне кое-что должен. Мне деньги сейчас нужны. Ремонт, сам понимаешь... Ну, в общем, я его в отделе никак застать не могу, – на ходу выдумал Шакалюков.

– Да ты подожди его. Он почти закончил.

– Нет, не могу. Спешу. Меня там ждут...

– Неужели себе зазнобу завел? Давно пора. Поздравляю! Сразу бы сказал, зачем деньги, а то придумал какой-то ремонт, – рассмеялся Панкратов. – Да, ладно не красней ты. Сейчас я Максима позову. Ты иди, а то здесь дышать нечем. Да и пропахнешь всякой гадостью, а девушкам это не нравится.

Шакалюков вышел на лестничную площадку. Он действительно покраснел, но не из-за застенчивости, как решил Панкратов, а из-за злости, что он теряет время, слушая тупые шутки следователя.

Минуты через полторы появился Кондратьев.

– Здорово! – протягивая руку, приветствовал он Шакалюкова. – Я чего-то не понял. Там Панкратов, что-то плетет про какую-то зазнобу твою, про какие-то деньги, которые я тебе якобы должен...

– Ты что, с этим дураком первый день знаком? – небрежно произнес майор. – Чего-то сам себе напридумывал и старается теперь блеснуть остроумием, херню всем прет.

– Ладно, давай по делу, – Кондратьев кивнул. – В общем, Арканова профи убил и...

– Я всю информацию по убийству от Панкратова уже получил, – прервал коллегу Шакалюков. – Я не за этим приехал. Мне это убийство надо как-то с Епифановой связать. Врубаешься?

– Да ты че, Сережа? – Кондратьев даже вроде бы обиделся. – Я тебе говорю, здесь профи работал. А твоя сыкуха кто? Воровка безбашенная! Куда ей?..

– Да понял я уже! – Шакалюков вплотную подошел к Кондратьеву и зло зашептал: – Мне пальчики ее необходимы. Понимаешь? Убийство я на нее вряд ли повешу, но пальчики ее здесь мне нужны. Сделай для меня это, Максим.

– Отпечатки, где только возможно, я снял. А вот есть ли среди них отпечатки твоей Епифановой, это я тебе только после экспертизы скажу, – размеренно произнес Кондратьев.

– Должны быть, Максим, – парировал Шакалюков. – А если их нет, ты мне их сделаешь.

– Ты на что намекаешь, Сережа? – Кондратьев понизил голос. – Это невозможно. Я не собираюсь...

– А ты соберись, Максим. Пальчики у Епифановой золотые, и отпечатки такие же. Поверь, ты не только это поймешь, но и финансово ощутишь, когда мне их сделаешь. – Пристально посмотрев после этих слов в глаза Кондратьеву, Шакалюков понял, что отпечатки Епифановой с места преступления он получит.

* * *

– У вас нет права на ошибку. Все должно быть очень точно, – напутствовал своих исполнителей Мелихов. – Заказчик – человек серьезный.

Петр Павлович выложил на столик пожелтевшую фотографию заветной статуэтки.

– Это репродукция из одного антикварного журнала начала века, – пояснил он. – Очень ценная вещь. Владелец – хозяин ювелирного холдинга Сергей Цветкович Григорян. Статуэтка находится в его загородном доме в районе Истры. Он хранит ее в гостиной. То есть, по большому счету, работы там немного. Вам просто нужно проникнуть в дом и спокойненько забрать ее. Все должно быть качественно. Григорян – очень мощная фигура. Если что, я вам не завидую, ребятки. Да, и не забудьте, что мы незнакомы.

– Мы все поняли, – Константин выдвинул свой стул из-за стола.

– Нет, это не все, – остановил его Мелихов. – У вас есть всего два дня на исполнение заказа. Постарайтесь уложиться. Через двое суток я жду вас в этом же кафе. С вещицей. Время то же. Если возникнут какие-то накладки, найдете меня дома. Но постарайтесь без них.

Климов дождался, когда Лена дотянет из трубочки остатки своего апельсинового сока, и после этого они вместе вышли из кафе.

– Ну, как тебе? – Константин быстрым шагом направился к своей машине.

– Что «как»? – не поняла Епифанова.

– Влипли мы. Не находишь? За такую работу, которую выполняем мы, можно было получать столько, чтобы ездить на джипе, а не на этой раздолбанной колымаге. – Константин завел двигатель. Его старенький «Опель» покатил прочь от стоянки ресторанчика в Вознесенском переулке. – Тебе не кажется, что этот Мелихов внаглую использует нас?

– Мне не кажется. Это так и есть. Заработаем на картину и разойдемся. По-моему, все логично. Нас подставили, Костя... Отработаем долг, а там посмотрим. Если что, мне кажется, с ним можно будет поторговаться и за зарплату. Слушай, а куда мы едем?

– На Истру. Ты забыла, что нам на все дали два дня? Сейчас самое время наведаться в особнячок Григоряна. В эти часы, как правило, никого не бывает дома. Он – на работе. Жена – в каком-нибудь салоне. Дети – в секциях и школах.

– Ну, что ж, поехали, – девушка пожала плечами.

Климову понадобилось полтора часа, чтобы доехать до истринского дома ювелира. При въезде в коттеджный поселок Константин оставил свой «Опель» у ворот. Особняк Григоряна находился неподалеку.

– Вот он, этот дом, – Лена показала на роскошное, в стиле девятнадцатого века, строение. Особнячок напоминал малую копию дворянских усадеб. – А хозяин ценит классику. По всему видно.